— Для меня ничего не сложно! — гордость Заэля после недавних комплиментов оказалось явно задетой. — Но какой мне смысл помогать тебе? Особенно после всего того, что вы тут устроили с этим дегенератом? Но он-то хоть клинический…
— Заэль-сама, а вы знаете рецепт самогона из еловых опилок?
4–0…
— Из еловых опилок?
И почему в последнее время все так любят играть со мной в «эхо»?
— Ага, из опилок, — радостно киваю головой раз пять, мысленно повторяя про себя лишь одно: «Согласись! Согласись! Согласись!»
— Хм, вообще-то не знаю, — этот факт, похоже, был неприятен ученому еще даже больше, чем мое сомнение в его невероятных способностях.
— Всего один пузырек одеколона, и все безграничные секреты кустарного производства этиловых продуктов в вашем распоряжении! — добавляю в голос побольше пафоса, и под конец вскидываю руку с поднятым пальцем, указывая в искусственное голубое небо. Крыши на лаборатории пока еще нет.
— Ладно, я подумаю, — снова хитро прищурился арранкар.
— Заэль-сама! Вы самое великое и щедрое светило науки, которое я встречал! Правда, вы единственное светило науки, которое я вообще встречал, но вы все равно лучший!
На этой фразе я с радостным воодушевлением выскочил на улицу через дыру в стене, пока Октава, чего доброго, не передумал. Настроение взлетело до стратосферы, под ногами весело шуршал белый песочек. Эх, хорошо скоро будет.
— Прекраснейшая Йоруичи, готовься. Скоро ты встретишь мужчину своей мечты!
Под покровом бесконечной ночи, отражаясь от ярких крапинок-звезд, с вершины гигантского купола неслась над пустыней звонкая песня:
— Нацу-кун, — оборвал певца тихий спокойный голос.
— Етить-колотить! Медный купорос по вектору!
Лохматый арранкар подпрыгнул на месте, едва не уронил странную железную конструкцию, которую затаскивал наверх по пологому склону купола, и, схватившись за грудь с перепуганным видом, медленно обернулся.
— Тоусен-сан, ну нельзя же так! Я чуть инфаркт не схватил!
Бывший капитан Готей-13, сохраняя безразличное спокойствие, дослушал до конца пятиминутный монолог, состоявший из возмущенных упреков, и лишь затем заговорил вновь.
— Нацу-кун, твое поведение в последнее время было излишне… активным. Поэтому Айзен-сама попросил меня присмотреть за тобой.
Нумерос громко всхлипнул.
— Айзен-сама так заботится обо мне, — по щеке у Нацу побежала слеза. — О, как же я, жалкий пустой, не достоин внимания этого великого человека!
Холодная невозмутимость Тоусена дала первую трещину.
— Кха, — прокашлялся слепец. — Вот именно, Нацу-кун. При этом многие твои последние поступки расстраивают Айзен-сама. Зачем ты пытался отломать корону от головы Бараггана?
— Во имя справедливости! Нет, правда, Тоусен-сан, куда это годиться? Главный у нас в Лас Ночес — Айзен-сама, а корону носит Барагган-сан. Почему это только мне кажется неправильным?
— Хорошо, Нацу, мне ясны твои мотивы, но обсудим их позже. Поясни, пожалуйста, лучше, что ты сейчас пытаешься сделать.
— Сейчас? — 78-ой погрузился в глубокую задумчивость.
Через пару секунд его взгляд наткнулся на металлоконструкцию, обмотанную веревками, концы которых нумерос по-прежнему держал в руках, и физиономия Нацу расплылась в счастливой благостной ухмылке.
— О! То, что я делаю сейчас, это страшный секрет, Тоусен-сан.
Пальцы темнокожего шинигами несколько раз пробежались по рукояти занпакто.
— Нацу-кун…
— Но вам, Тоусен-сан, я так уж и быть скажу. Ведь вы должны мне помочь!
— Должен?
— Конечно, вы ведь любите порядок и справедливость!
— Допустим, — ответил Канаме очень медленно и осторожно.
— Во-о-от, — протянул арранкар. — А то, что я делаю, должно помочь воцарению в Лас Ночес окончательного мира и спокойствия. Только представьте себе! Когда под белоснежными сводами вечного города грязные шинигами из Сейретея и пустые-предатели будут попирать остатки прав и свобод истинных арранкаров, преданно следующих за путеводной звездой Айзен-сама! Когда среди извилистых коридоров и огромных залов не останется места чистой злобе и любящей ненависти! Когда отряды Экзалеархии бессильно опустят руки, не в состоянии удержать поганых захватчиков! Луч света разорвет беспросветную тьму, и в небе вспыхнет великий знак! И герой, овеянный славой мифов и легенд, увидит его и примчится на помощь страждущим! И не будет от него спасения супостатам и нечестивцам, ибо она сама справедливость, сам закон, само правосудие! Он — Бэтмэн! Человек… то есть Арранкар — Летучая Мышь!