— Не верят они, что всё обойдётся, — сказал подошедший Святослав. — Сколько раз ты их спасал, а пришёл твой черёд помощи просить, так бегут, аж пятки сверкают.
— Без них справимся, — практически прошипел князь. — С ними потом поквитаюсь. Что там с обороной?
— Да как сказать, — почесал бороду воевода. — Знать бы, с чем дело иметь будем, а так неплохо всё. Дружина в двести копий на стене, ещё столько же мужиков из крестьян набрали. Яромир со своей сотней возле терема стоит. Колья приготовили, смолу, масло разогрели, дозоры выставили. Если анчуки, мавки или волколаки пойдут, то легко справимся, а если посерьёзнее…
— Думаешь, Миродар на что-то большее способен?
— Да мало ли, вдруг он не… — воевода замолчал и потупил взор.
— Не врал? И сам Велес за дочерью моей явится? Пусть приходит! Так попотчую, что век не забудет!
Князь сплюнул и направился к воротам. Когда он к ним подошёл, солнце уже практически село, а дорога полностью обезлюдила.
— Закрыть ворота! — отдал приказ десятник, и мужики стали быстро крутить ворот, опуская решётку.
— Стойте! Подождите! — раздалось издали, и все увидели быстро бегущего паренька.
— Давай быстрее! — крикнули ему со стены, чуть замедлив вращение.
Он ускорился и заскочил буквально в последнюю секунду.
— Да это же Белояр, ученик Миродара! — удивился князь. — А ну-ка, взять его и ко мне!
— Зачем меня хватать, я сам здесь! — крикнул юноша и, вмиг вскарабкавшись на стену, стал на колено.
— Говори, с чем пожаловал? — Всеволод положил руку на меч и вопросительно приподнял бровь.
— Учитель послал, не враг он вам, не враг. Сам не хочет Ладу отдавать, как дочь, она ему. Ведь помнишь, княже, как выхаживал он её от болезней, уму-разуму учил. Сколько раз хворь на весь город опускалась, а засуха великая была, все благодаря Миродару выжили. Не хочет зла он. Сам от вести той осерчал.
Дружинники зашептались, и даже князь немного опешил.
— Знаю я всё это! Но делать то, что?! Раз не хочет отдавать, так помог бы!
— Не может он супротив воли богов пойти, вот меня послал.
— Тебя? А ты воин знатный, али что?
— Ученик, я его. магией не владею, зато всё про нечисть знаю. Что бы ни пришло ночью, всегда объясню, чем бить.
Князь задумался, но, увидев лица дружинников, решил проявить милость.
— Сгодишься, под ногами не путайся, а замечу, что козни строишь, сразу голова с плеч!
— Спасибо княже, — парень встал и огляделся. — Хорошо стоите, вот только приказал бы ты ещё, камни солнечные раскидать, бадьи водой набрать, да вдоль стен расставить.
— Камни обережные у каждого воина есть, а бадьи зачем? Всякая нечисть огня боится. Или ты тушить её собрался?
— Огня и город боится. Пустит воин какой стрелу не туда, и сгорим все.
— Дело говоришь, — кивнул князь, и воевода быстро отдал приказ натаскать воды.
Солнце село, и город освещали лишь факелы, да горящие впереди стены костры. Прошёл час, но ничего не изменилось, лишь летали ночные птицы да насекомые. Князь ходил вдоль стены ни на минуту, не отводя взгляда от леса. Внезапно из него вылетела горящая стрела и, описав дугу, упала обратно.
— Сигнал! — раздалось отовсюду. — К бою молодцы!
Воины заняли позиции и замерли в ожидании. Минуту ничего не происходило, затем раздался цокот копыт, а затем прискакала лошадь без всадника. Князь переглянулся с воеводой, и в тот же миг с дороги раздался вопль.
— Леший!
Дозорный был ещё далеко и бежал изо всех сил, а со стены ему уже сбросили верёвку. Но не успел он проделать и половину пути, как его схватила рука-ветка, и он с криком исчез.
— Зажечь стрелы! — скомандовал Всеволод. — Пускать по готовности!
Туча стрел полетела за стену, они втыкались в землю и освещали всё вокруг. В их свете стал виден леший. Гигантское дерево медленно шло к стене, потрясая ветками, ноги-корни вздымали землю, а из пасти сочился зелёный сок.
— Последнего ещё мой дед убил, — удивился князь и закричал. — Молодцы! Не дадим нечисти поганой город на разграбление! Пуще всего огня боится, жги его!
В сторону лешего полетели факелы и стрелы, но он не замедлился, продолжая упорно идти вперёд.
— Не боится, видать, сила тёмная вперёд гонит!
Ветки ударили по стене, а корни ушли под землю и начали пробиваться по другую сторону.
— Руби их братья! — закричал воевода, ударом топора отсекая метровый кусок.
Во все стороны полился зелёный сок, а, попадая на кожу, начинал пениться и шипеть, вызывая ожоги. Огромная ветка пронеслась над стеной, разбрасывая людей, а брёвна затрещали от удара многотонной туши.