Видимо, многострадальная черноморская фауна все-таки родственна более всего именно фауне тропической. Черное море пережило весьма бурную историю: то опреснялось, то осолонялось, попадало то в более теплые, то в более холодные условия. Фауна его подвергалась суровым испытаниям. Одни виды вымерли, другие измельчали, третьи вселились в него лишь недавно. И все же, несмотря на то что и сейчас соленость в нем вдвое меньше океанической, в нем нет приливов и отливов и оно испытывает большие температурные колебания, там сохранились не только отдельные тропические виды, но и целые сообщества, подобные тем, которые я обследую сейчас на берегу Индийского океана.
Да, работы мне хватит не на один день, даже здесь, на безжизненных с виду песчаных пляжах, где волны открытого Индийского океана, казалось бы, должны сокрушать все живое. Новые формы жизни и новые приспособления к своеобразным условиям существования открываются теперь именно на таких прибойных пляжах, на которые многие поколения морских зоологов не обращали внимания. В классических сводках 20—30-х годов нашего столетия так и писалось: «на открытых волнению пляжах прибой в сочетании с песком и галькой истирает все живое». Нужно будет взять количественные площадки, проследить количественное распределение и динамику этого биоценоза, провести наблюдения над образом жизни различных видов.
Берег моря сегодня почти пустынен, но, говорят, в воскресенье он покроется сотнями отдыхающих, которые приедут из Джокьякарты, и нам нужно будет тогда убраться куда-нибудь подальше. А сейчас на всем прибрежном просторе видны лишь две-три крестьянки, собирающие рачков, бредет, спотыкаясь, слепая старуха-нищенка, по песку несется сорванная ветром плетеная шляпа, за которой в нескольких десятках метров поспешает ее владелец, да несколько человек колдуют над костром в верхней части пляжа. Как оказалось, они вымывают из песка морскую соль, а затем выпаривают ее из раствора на костре. В океане ни паруса, ни дымка. И это на густонаселенной Яве!
Действительно, человек здесь отвернулся от океана.
В последующие дни — то же самое. Появились, правда, три-четыре рыбака с закидными сеточками яла, похожими на увешанные грузиками авоськи, и с квадратными сетками бинт о, сшитыми по типу наших «рачней». Заходя в воду по колено, рыбаки наловили понемногу рыбьей мелочи разных видов. На мое счастье, научная ценность их уловов оказалась гораздо большей, чем гастрономическая. Крупная рыба за линию прибоя на отмели почти не заходит.
Однажды, возвращаясь с количественного разреза, я заметил у кромки волн влажные пятна. «Песок… заляпан сырыми поцелуями медуз», как сказал поэт. Но это были не медузы, а гораздо более сложно устроенные сифонофоры велелла и физалия. Я сейчас же достал запасные банки с фиксатором. То-то обрадуется мой московский коллега, специалист по плейстону.
Плейстон — это своеобразный комплекс морских организмов, связанных с поверхностью раздела «вода — воздух» или попросту с поверхностью океана. Кроме сифопофор в состав плейстона входят забавные морские уточки лепас, моллюск янтина со своеобразной фиолетовой раковиной и другие виды беспозвоночных и даже рыб. Стебельчатые раковины морских уточек прирастают обычно к кускам дерева, птичьим перьям и другим плавающим по воде предметам. Пока уточка мала, птичье перышко в состоянии удержать своих пассажиров на поверхности, но по мере того как их вес увеличивается, лепасы фабрикуют особые поплавки из застывающей в виде пузырьков слизи. Постепенно этот поплавок и висящая на нем колония лепасов увеличиваются настолько, что первоначальный субстрат становится уже не виден. На таких же поплавках держатся и массивные раковины янтин. Белые длинноногие клопы галобатесы бегают по поверхности океана подобно водомеркам наших прудов. Основу же плейстонного комплекса составляют сифонофоры: крупные, ярко расцвеченные физалии с наполненным газом пузыревидным туловищем и длинными жгучими щупальцами, а также более мелкие парусники велеллы с пластинчатым телом, обрамленным бахромой мелких щупалец, часть которых образует своеобразный руль. На уплощенном теле велеллы возвышается хрящевидный парус. Этот парус позволяет ей двигаться не только по течению, но и по ветру. У велелл из различных частей океана парус ориентирован по-разному, но всегда так, чтобы все велеллы могли двигаться в определенном направлении внутри замкнутой системы циркуляции морских течений. Велеллам сопутствуют другие организмы плейстона. Один из них питаются студенистыми стенками тела велеллы, другие используют ее как средство передвижения и опоры. Ведь в отличие от парящего в толще воды планктона плейстонные организмы могут жить у поверхности воды лишь благодаря таким приспособлениям, как поплавки, газовые пузыри, или использовать свойство поверхностного натяжения водной пленки и различный субстрат, на котором они могли бы держаться в промежутках между свободными проплывами. Такой субстрат для некоторых видов плейстона (например, для крабика планес) и представляет собой велелла. Забавно отметить, что изучение строения велеллы подсказало моему коллеге идею создания дрейфующего буя, который может быть сконструирован таким образом, чтобы автоматически приплыть в заданную точку океана.