— Я не пытаюсь тебя спрятать. — Его тон говорит о другом.
— Пирс, больше никакой лжи. Скажи мне правду.
Он с горечью вздыхает.
— Правда в том, что я пытался оградить тебя от этой стороны моей жизни. Той, в которой я известен только как Пирс Кенсингтон, миллиардер. Сын Холтона Кенсингтона. Будущий генеральный директор «Кенсингтон Кемикал». Мне нельзя быть самим собой, когда я нахожусь в том мире. Я просто имя. Имя, на которое люди обращают внимание и которое уважают, но только потому, что за ним стоит много денег. Мне не нравится эта сторона моей жизни, и я не думаю, что тебе она тоже понравилась бы, и только поэтому я держал тебя от нее как можно дальше. Я хотел бы дать тебе больше, показать все, чем я живу, но это не так просто. Мир, где я Пирс Кенсингтон, — искусственный, и я должен встречаться только с нужными людьми. Ты не поверишь, насколько люди вокруг меня лживы, корыстны и любят сплетничать. Это действительно отвратительно. И по-детски. И все же они это делают. Если я выпью с женщиной, и кто-нибудь увидит меня, мигом все знают. У меня нет личной жизни, поэтому я предпочитаю оставаться дома.
— Так ты не хочешь, чтобы твои друзья знали, что мы встречаемся?
— Эти люди не мои друзья. Просто знакомые. Люди, которых я вынужден терпеть из-за моего имени и положения. Очень маленький круг общения, и посторонние в него не допускаются.
— А я посторонняя. Потому что не богата?
— Да. И как бы неправильно это ни было, они не станут к тебе хорошо относиться. Они будут осуждать тебя и говорить то, что не должны говорить, как в лицо, так и за спиной. Я не хочу, чтобы тебе пришлось терпеть подобное обращение. Я не хочу, чтобы эти люди даже рядом с тобой находились.
— Но, может быть, как только они узнают лучше меня, то примут.
— Они никогда не примут тебя. Просто они такие, какие есть.
— Ну, я их не боюсь, и тебе не нужно защищать меня от них. Я хочу пойти куда-нибудь, Пирс. Не сейчас, а завтра вечером. Я хочу, чтобы ты пригласил меня на ужин туда, куда сам обычно ходишь. Ты сделаешь это?
Он заметно колеблется.
— Да.
— Я также хочу встретиться с твоими родителями. Это не должно быть так сразу, но, возможно, до конца года.
— Хорошо. До конца этого года.
— Думаешь, я не понравлюсь им? Поэтому я никогда с ними не встречалась?
— Мои родители никого не любят. Включая меня.
Я беру его за руку.
— Это не совсем так.
— Какие еще у тебя есть требования? — Он спрашивает в шутку.
Я улыбаюсь.
— Это все. Ну, может быть, еще одно.
— Что именно?
— Мы можем сейчас заняться сексом?
Пирс порывисто меня целует.
— Я думал, ты никогда не спросишь.
Он отводит меня в спальню, и мы миримся. Несколько раз.
ГЛАВА 26
ПИРС
Прошлая ночь была отвратительной. Я никогда не хотел, чтобы Рэйчел узнала о Шелби. Я был уверен, что ей будет больно из-за того, что я спал с ее подругой. Но что еще больше ее ранило, так это то, что я не только не сказал ей о том, что переспал с Шелби, но и что я уже знаком с ней, а притворялся, что впервые вижу.
Если бы Рэйчел знала, сколько у меня еще секретов. Она простит меня, если когда-нибудь узнает? Я не думаю, что она сможет. Мне кажется, что я навсегда ее потеряю. Я был уверен, что потерял ее прошлой ночью, и это привело меня в состояние паники. Я поехал к ней домой, готовый на все, чтобы ее вернуть, но беспокоясь, что может быть слишком поздно.
Когда я увидел там Адама, и как он с ней обращался, мне понадобилась вся моя сила воли, чтобы контролировать свой гнев. Даже после того, как Рэйчел сказала ему, насколько сильную боль он ей причинил, ему было все равно. Я хотел убить его или, по крайней мере, избить до потери сознания. Но это расстроило бы Рэйчел, а у меня и так уже было достаточно проблем.
Слава Богу, она меня простила. Мы помирились прошлой ночью, и сегодня мы еще более близки, чем раньше. Я никогда не думал, что ссоры — это хорошо, но теперь, смотрите, они иногда могут помочь отношениям. Узнав о Шелби, Рэйчел открылась мне. Полностью рассказав о других проблемах, беспокоящих ее, в основном о том, что она в курсе, что я специально держал ее подальше от другой стороны моей жизни. Я пытался объяснить ей, как мог, почему так поступал. Я не мог рассказать ей об организации, но был честен о реалиях моей жизни и о том, как люди в моем мире никогда ее не примут. Мне было неприятно это говорить, но это правда, и ей нужно знать, во что она ввязывается, будучи со мной.