— Я еще не получил обещанных документов Абернети.
— По-прежнему верите только тому, что видите, Джош?
— Что Абернети расскажет все о Барни Маллади? Да. Именно так. Я хочу, чтоб все было записано и заверено у нотариуса. А потом подтверждено присягой.
— Я ни минуты не сомневаюсь, что он передаст нам заявление.
— Чудесно. Когда он сделает это, мы и поговорим о Маллади.
— Предположим, Бенни откажется сегодня давать показания? — спросил Келли. — Что мы будем делать, Джош?
— Обвините его в оскорблении Конгресса и швырните обратно в тюрьму.
Джош пристально посмотрел на Келли.
— Вам что-то пришло в голову, Келли. Что именно?
— Меня беспокоит безопасность Бенни. Если я хоть на минуту решу, что ему грозит опасность, я освобожу его от обязанности свидетеля.
— Насколько я понимаю, это будет означать конец слушаний, — холодно и резко произнес Джош, обращаясь прямо к Келли.
— Не будьте дураком, Майклз, — грубо заявил сенатор. — Ничто не сможет остановить слушания.
— Слушания должны продолжаться, пока Джелло не завершит подготовку к появлению судьи, а потом не опознает Ремингтона и Сондерса в помещении Конгресса, — произнес Джош. — Он информатор, обвинитель, главный источник информации комитета.
— Очная ставка? — с удивлением спросил Люк. — Бенни должен опознать их обоих?
— Прямо как Чамберс Хисса,{108} — заверил Джош. — Я хочу, чтобы Бенни подошел к ним и дотронулся до плеча каждого на глазах двадцати миллионов зрителей. Потом, если мы сможем добраться до судьи, я хочу чтоб он повторил то же самое.
— С этим мы прекрасно справимся, — произнес Лютер. — Это будет в Нью-Йорке?
— Когда Ремингтон и Сондерс займут место свидетелей. Для этого и нужен Джелло.
— Предположим, я откажусь от его показаний? — давил Келли. — Предположим, его жизнь будет в опасности, и будет негуманно продолжать?
— Я же сказал, это будет концом слушаний. И мне не будет нужды здесь оставаться.
— Вы хотите сказать, что уйдете? — удивился Люк. — Бросите кампанию?
— С такой скоростью, с какой только ноги унесут меня, — бодро ответил Джош. — Как я полагаю, эти слушания со всеми соучастниками гораздо важнее, чем страхи вора, который хныкал с первого же дня, как оказался в полиции.
И Джош добавил:
— Если вы хотите отказаться от него, Келли, скажите мне сейчас.
Все глаза устремились к Келли, который праздно рисовал круги на скатерти зубцами вилки.
— Я не собираюсь исключать его… пока, — сказал он наконец. — Но я предупреждаю вас, если я получу информацию… информацию, которой я смогу верить, что существует заговор с целью убийства Джелло, я исключу его из списка свидетелей комитета.
— Информаторы всегда трусят, — проворчал сенатор. — Это их вечная болезнь.
— Но это вполне естественно, что с ним может что-нибудь случиться, — произнес Келли. — Разве не убили свидетеля Кафовера, чтобы заставить его замолчать?
— Мы можем договориться об этом? — с ухмылкой спросил Люк.
— Это не смешно, — сурово заметил Келли.
— Все может случиться, — произнес Джош. — Убивали даже президентов. Не тревожьтесь, Келли. Бенни никому не нужен.
— Не знаю. Они сожгли дом Молли, а если бы вы сказали мне об этом вчера, я бы высмеял вас.
Келли отложил вилку.
— Не знаю, как для вас, но для меня человеческая жизнь имеет значение, даже жизнь уголовника.
— До чего отвратительный завтрак, — произнес Люк.
— Так будет Джелло давать показания? — спросил Джош Келли.
— Вы и правда считаете, что ему ничего не угрожает?
— Нет, пока он свидетель Конгресса. Его охраняют день и ночь.
— Его охраняют не хуже президента, — добавил сенатор.
— Какая ирония, — пробормотал Лютер, — жалкого вора охраняют как президента
Через несколько мгновений молчания в соседней комнате зазвонил телефон. Люк пошел к телефону и вернулся, помрачнев.
— Так, Бенни не будет сегодня давать показания, хотим мы этого или нет…
— Почему? В чем дело?
— Это из канцелярии министра юстиции. У Джелло был приступ почечных коликов. Это не опасно, но болезненно. Они только что отправили его в Вашингтонский госпиталь. Врач говорит, что это от напряжения…
— А Молли?
— Лейси и Молли с ним. Охранник передает Джошу сообщение от Бенни.
Джош поднял голову и резко спросил:
— Что еще?
— Он просил охрану передать вам, что выступит только один раз.
— Это все, что нам от него нужно, — заявил Джош. — Когда его выпишут?