Он мягко тряхнул Келли за плечо.
— А мы наделаем их во множестве.
— Уверен, большинство будут моими, — с улыбкой произнес Келли. — Мы еще увидимся сегодня. У вас есть ключи от машины?
— Вот. Спокойной ночи.
— Ради Христа, Финн, неужели нам надо встречаться с этим типом в такой час? — спрашивал Джош, когда мы выезжали с грунтовой дороги на шоссе.
— Клерк сообщил, что Вилли проторчал в вестибюле весь вечер, твердя, что это вопрос жизни и смерти. Не представляю, как мы сможем его проигнорировать. Раньше он не делал ничего подобного.
— Полагаю, это правда, — согласился Джош, — но мне ужасно не хочется все бросать и ехать в город, чтобы болтать с подобным типом!
— Могу себе представить.
— Я попрошу ее руки, Финн.
— Вот как? А ты уверен?
— Я более уверен в себе, чем это возможно.
— Думаешь, она примет твое предложение, Джош?
— Я буду очень стараться.
— Как ты думаешь, что она скажет, обнаружив, что ты лгал ей про Бенни Джелло?
— Я использую все возможные рычаги, чтобы вызволить этого маленького мошенника, — неистово сказал он. — Я беседовал с Джоунсом. Он уже предпринял кое-какие шаги.
— Но ты говорил, что окружной прокурор не намерен даже пальцем пошевелить.
— Когда я был в Вашингтоне, то обнаружил, что он мечтает на следующий год баллотироваться в Конгресс. Он будет у нас под рукой.
— Ты и вправду считаешь, что Абернети пойдет на сделку с Маллади, Джош?
— Я же говорил, он всего-навсего человек. В политике очень мало героев, ты же знаешь.
Он медленно развернулся и остановился у касс за проезд по дороге. Ожидая сдачи, он сказал медленно, наполовину самому себе:
— Чего, интересно, хочет Вилли?
— Без сомнения, у него есть что-то на Джентайла.
— Надеюсь. Если он еще что-то откопал, это может убедить Келли использовать досье.
Он покачал головой.
— Никогда не пойму, почему он отказался.
— Я думал, именно это ты пытался выудить у Лейси.
— А я старался, — с усмешкой сказал он, — но она не проболталась.
Мимо пролетали мили, мои глаза стали слипаться, и я задремал. Потом я увидел, как мы въезжаем с Вест-сайдовской скоростной дороги на Сорок вторую улицу и едем по городу. Мы остановились на Третьей авеню в районе пятидесятых улиц и пошли к пересечению Сорок девятой улицы и Второй авеню. Автобус «Фольксваген» был припаркован в середине квартала. Мы вошли в переулок, за автобусом тянулось несколько машин, потом нас остановил голос Вилли.
— Коп все еще на углу?
Джош оглянулся. Улица была пустынной.
— Никакой полиции, Вилли.
— Идите сюда.
Мы последовали за его огромной фигурой вдоль переулка. С одной стороны виднелись зарешеченные окна и двери. Он отступил в глубокую нишу и посмотрел на нас. Тусклый свет ночной лампы в магазине выхватил дикий блеск его глаз. Я стоял так близко, что вонь от его сильного тела, почти такая же, как у животного, вызывала во мне тошноту.
— Значит, вы продали меня! — выпалил он.
— Чего ты несешь, Вилли? — быстро спросил Джош.
— Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю, — сказал он, и его голос стал громче. — Вы меня продали. Продали этому коммунисту Джентайлу!
— Как это мы тебя продали? — спросил Джош.
Вилли вытащил смятые в кулаке вырезки из газет и швырнул Джошу в лицо.
— Вот, во всех газетах. Джентайл и Шеннон пожимают друг другу руки, будто они дружки. Улыбаются друг другу, и знаете почему?
Его голос был полон такого безумия, что я окаменел.
— Потому что они заключили сделку на тот материал, что я дал вам. Чудесную сделку!
— Не глупи, Вилли, никто не заключал сделок…
— Не ври мне. Вы не собираетесь использовать ничего из досье на Джентайла.
— Кто это сказал?
— Этот сукин сын Шеннон, вот кто…
— Да когда он говорил это, Вилли?
— В своем проклятом доме, вечером, и вы там были.
— Вы хотите сказать, что подслушивали нас? — спросил я.
— Вот именно, подслушал, — дико сказал он. — Я слышал каждое слово. Шеннон не хочет использовать мой материал на Джентайла, потому что заключил с ним сделку. Он такой же, как остальные — он продает нас коммунистам, распутникам, продает собственную страну!..
— Минуточку, Вилли, — сказал Джош, — не надо выходить из себя.
Он протянул руку, но Вилли в ярости отшвырнул ее в сторону.
— Отстань, — огрызнулся он. — Ты и этот старый ублюдок просто прислуживаете им! Мне следовало бы знать…
Я увидел в его руке пистолет и застыл. Джош небрежно посмотрел на оружие, потом сделал вид, что его нет, и продолжал беседу мягко, серьезно, успокаивающе.