Досье на Джентайла, обещал он, будет обязательно использовано. Это было лишь временное решение, и с дополнительными материалами мы…
Но Вилли не принимал никаких объяснений. Можно только догадываться, что бы случилось через несколько минут, если бы в начале переулка не раздался голос полицейского, требовательно вопрошающего, что мы там делаем.
В какой-то миг я думал, Вилли направит пистолет на полицейского, но вместо этого он быстро открыл зарешеченную дверь магазинчика и скользнул внутрь.
— Ладно, вы обманули меня и страну, теперь моя очередь, — хрипло заявил он. Дверь захлопнулась.
— Выходите оттуда! — злым голосом приказал полицейский. — Выходите и подымите руки.
— Подыграй мне, — прошептал Джош, быстро расстегнул брюки и, шатаясь, пошел по переулку.
К счастью, полицейский был старым, скучающим ветераном.
Он быстро нас обыскал, потом отступил, нахмурившись.
— Какого черта вы там делали?
— Помогите, офицер, я должен был пойти… мне было так плохо…
— А что стряслось с вокзалом? Там десять туалетов.
— После этой идиотской малярии у меня недержание, — бормотал Джош.
— Что же вы не пойдете к врачу? — спросил коп. — А вы что делали? — обратился он ко мне. — Держали свечу?
— Это мой зять, — сказал я, стараясь выглядеть смущенным и нервным. — Сегодня днем он поругался с моей дочерью, и моя старушка послала меня его разыскать.
Полицейский некоторое время рассматривал нас.
— Есть у вас удостоверение личности?
Мы показали ему множество карточек, в том числе одну из Вашингтона.
— Куда вы направляетесь? — спросил он, вернув нам карточки.
— Я думаю отвезти его в «Коммодор», — сказал я, — а утром домой.
— Ладно, может, когда ваша женушка получит вас, она вам задаст, — с ухмылкой сказал он.
Мы пошли по Третьей авеню с достоинством, на которое были способны. Завернув за угол, мы помчались к машине.
— Чуть не влипли, — сказал Джош, когда мы рванули с места.
— И не один раз. Джош, надо что-то делать с Вилли. Неизвестно, что он сотворит.
— Он только болтает.
— Джош, он вооружен! В какой-то момент я подумал, что он выстрелит в полицейского!
— Но ведь не выстрелил. Я больше боялся действий полицейского. Представляешь, если бы он задержал нас по обвинению в хулиганстве в общественном месте? Боже, пришлось бы ждать дня суда.
— Забудь о полицейском. Я беспокоюсь о Вилли.
— Я позабочусь о нем, — ответил он.
— Как?
— Он позвонит. Мы встретимся с ним и дадим ему еще 25000 долларов.
— Но, Джош, этого ненормального не интересуют деньги!
— Тогда мы скажем, что ФБР ведет следствие по делу Джентайла, и он от нас отстанет.
Я так и не смог донести до него мой страх и дурных предчувствий. Он отказывался слушать. В отеле он принял душ и повалился в кровать, оставив меня полным страха и молитв, пока по небу не начал медленно расплываться рассвет.
КНИГА ПЯТАЯ
Черная страница
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Фоли-Сквер
В жизни каждого человека есть день, который он хорошо помнит, день до того ужасный, что мельчайшие его детали отпечатываются в памяти.
Этот день, самый страшный в моей жизни, начался с воя сирен. Он и закончился так же.
Мы с Джошем только-только позавтракали, когда услышали сирену. Сирены на Манхэттене дело обычное, поэтому мы не обратили на нее внимания, хотя она и завывала под нашими окнами. Через несколько минут раздался звонок в дверь. Когда я открыл, на пороге стоял полицейский.
— Мистер Маккул?
Я тяжело сглотнул: может старый коп передумал?
— Это я. А в чем дело?
— Мистер Майклз здесь?
— Здесь-здесь, — ответил Джош. — Что-нибудь случилось?
— Лейтенант велел мне как можно скорее доставить вас обоих на Сентрал-Парк-Вест, — сказал полицейский.
— Зачем?
— Затрудняюсь ответить. Я с партнером только прибыл в дом, как нас заловил лейтенант.
Он перелистнул свой блокнот.
— Сентрал-Парк-Вест и Семьдесят вторая улица. Вы можете ехать?
— Конечно.
Мы накинули плащи и последовали за полицейским к лифту, а потом мимо изумленного клерка вышли на улицу. Второй полицейский сидел за рулем.
— Это они? — спросил он.
Первый полицейский кивнул, мы протиснулись на заднее сидение радиофицированной машины, которая рванула с места с визгом шин и ужасным завыванием сирены.