— Да, но Джентайл ведь не слишком широко использовал его?
— Они потратили деньги, чтобы закупить целый час на телевидении в воскресенье, — ответил я.
— Видимо, на Джоша это не произвело впечатление, — произнесла Лейси.
— Почему, это была хорошая работа.
— Думаю, мы можем освободить Лейси от чайных вечеров, Джош, — сказал я.
— Чай и пирожные можете не продавать, — резко и нетерпеливо заявил Джош.
— А что это за отчет, над которым вы с Келли работаете? — поинтересовался я.
— Это замечательный отчет, — пылко сказала она. — Я уверена, если бы я могла продолжать его…
— И что, вы думаете, он мог бы выявить?
— Ужасающую картину жилищных условий как в штате, так и по всей стране. Это сама суть нищеты и гетто. Вы знаете, что плохие жилищные условия были таким же запалом в Уоттсе, Гарлеме, Филадельфии и других городах, где прошли волнения, как безработица и неграмотность?
— Факты могут быть ужасно скучны, Лейси, — произнес Джош.
— Но это факты, — запротестовала Лейси. — Наши проблемы в последние годы заключались в том, что мы игнорировали факты.
— У нас просто нет времени, чтобы готовить первоклассный доклад на такую тему, — заявил Джош. — У нас есть весна, лето и начало осени — это все. Келли должен взлететь как ракета и все время быть на высоте.
— Предположим, факты можно драматизировать, — предложила Лейси.
— Может быть, — пожал плечами Джош.
— Вижу, вы не считаете это важным, — произнесла Лейси.
— Каждый доклад, который мы создадим, каждый шаг, который сделаем, должен дать что-нибудь грандиозное для нашего кандидата, — отметил Джош. — Предположим, вы работали над этим отчетом несколько месяцев и пришли с книгой, потрясающей фактами, цифрами и картами. Боже, Лейси, вы и правда думаете, что это будет интересно избирателям? И что они проголосуют за Келли благодаря тому, что вы откопали?
— Но если я пну их прямо в живот… — в голосе Лейси прозвучал сарказм.
— Вот если вы выпустите им кишки из брюха, тогда и забудете о чае с пирожным, — весело ответил Джош. — Договорились?
Они пожали друг другу руку с притворной официальностью.
— Я подумаю об этом сегодня же. Вы будете завтра в Вексфорде?
— Будем через два или три дня. Финн и я собираемся в Вашингтон, чтобы постараться назначить Келли в комитет.
— В комитет?
— Вы знаете об истории Джелло?
— Да. Отец говорил мне об этом, потом Келли и Люк, когда занялись ею.
— Мы надеемся провести Келли в комитет, который и использует материал. А это может означать общенациональную известность.
В машине воцарилось долгое молчание.
— Разве вы против, Лейси? — спросил я.
— Мне очень жаль, но я против, — произнесла она. — Думаю, вам следует знать, что я просила Келли не касаться этого. Отец был в бешенстве, но я считаю, что неправильно использовать что-либо из того, о чем рассказывает этот маленький испуганный человек.
— Да почему?
— Это грязь. Когда я услышала об этом, я почувствовала, будто окунулась с головой в липкую грязь.
— Но вы совершите преступление, если проигнорируете его.
— Бросьте, Джош, — усмехнулась она. — Мы лишь используем его в личных целях, а не для общественной пользы… Мой отец не такой уж и гуманист, да и Люк тоже…
— Но Келли не выдвигал возражений.
— Он был единственным, кто настаивал, чтобы каждое обвинение было тщательно расследовано. Я знаю одно: вы никогда не получите от него слухов и клеветы. И меня не волнует, в какой комитет он попадет.
— Предположим, мы расследуем историю Джелло и обнаружим, что все это правда?
— Прекрасно, — быстро ответила Лейси. — Тогда передайте все соответствующим властям.
Теперь пришла очередь смеяться Джошу.
— В стране не много тех, кому бы я доверил подержать горячую сковородку.
— Федеральному прокурору?
— Может, это шокирует вас, но я имел дело с федеральным прокурором, который и шага бы не сделал, не посоветовавшись с министром юстиции. И совет, который он получал, был политическим, а не юридическим.
— Но есть ФБР.
— Это местные преступления и коррупция, и они не входят в юрисдикцию ФБР.
— А что, собственно говоря, плохого в комитете Конгресса, Лейси? — поинтересовался я. — Комитеты Конгресса делали хорошую работу.
— Дело не в комитете как таковом, Финн, — медленно сказала она. — Дело в мотивах. Слушания будут проводиться с одной целью — дать Келли общенациональную рекламу.