Глеб
Марина перезвонила сама. Рассказала, что ее брат угодил в больницу, но умолчала о причинах. Поделилась, что благодаря этому случаю у Миши появилась возможность немедленно отправиться на операцию. Предложила Глебу встретиться вечером.
Он пришел на свидание с цветами, хотя и понимал, что сейчас не самое лучшее время для романтики.
— Спасибо за розы, — поблагодарила Марина.
Присела за столик и улыбнулась. Несмотря на сквозящее во взгляде напряжение, выглядела девушка весьма соблазнительно. Даже явно обозначившиеся темные круги под глазами не портили впечатление. Из-за того, что девушка была одета в легкую синтетическую блузку и юбку-карандаш, казалось, будто Марина только что пришла из офиса. На носу — очки, на лице — едва заметный макияж.
— Заказать тебе что-нибудь? — предложил Глеб.
В маленьком кафе с круглыми столиками, отделенными друг от друга резными перегородками, было уютно и тепло. Пахло свежесваренным кофе и булочками с корицей.
— Я только что поужинала, — слегка смутилась Марина. — Но не отказалась бы от стакана сока.
Когда подносила стакан к губам, рука ее заметно дрогнула. Марина нервничала и смотрела на Глеба как-то странно, точно пыталась запечатлеть в памяти каждую черту.
— Никогда прежде не видел тебя в очках, — заметил он. Коснулся оправы, а потом и задорно вздернутого носика. — Тебе идет.
— Да это так, бутафория, — поделилась Марина. Сняла очки и положила на столик. ― Так я кажусь более взрослой, умной.
Глеб нахмурился. Он-то подумал, что зрение девушки село из-за нервного расстройства. А зачем ей казаться умнее и старше?
— По телефону ты сказала, что решился вопрос с израильской клиникой, — напомнил Глеб. — Не хочешь рассказать подробнее?
Марина покраснела, будто вспомнила неприличный анекдот. Отвернулась к окну и, выводя таинственные символы на запотевшем стекле, ответила:
— Помогла одна благотворительная организация. Мишу взялся лечить лучший доктор. Я счастлива…
Глеб не смог скрыть разочарованный вздох. Ее «счастлива» звучало совсем не счастливо. Марина избегала взгляда Глеба, чего никогда не случалось прежде. И вообще словно бы отстранилась. Стала чужой и незнакомой.
Он протянул руку и накрыл ее ладонь своей.
— Посмотри на меня, — попросил, не скрывая боли. Дождался, пока Марина повернет голову, и спросил: — Тоже не любишь прощаться?
Марина кивнула. В уголках ее глаз появился подозрительный блеск. Казалось, еще секунда, и девушка расплачется.
— Это ведь не навсегда, — напомнил Глеб.
— Знаю, — призналась Марина и шмыгнула носом. — И все же не могу расстаться.
— Как бы мне хотелось бросить все и уехать вслед за тобой, — выдал Глеб. Залпом допил черный кофе и поморщился. Этот напиток как нельзя лучше отражал его внутреннее состояние: темнота, горечь, жар. И ни капли сладости.
— У тебя дети, бизнес, сестра — посочувствовала Марина. — Да я и не прошу тебя бросать все и мчаться за мной в другую страну. У меня нет права выдвигать такие требования. Гораздо важнее другое, сможешь ли ты дождаться моего возвращения?
— Даже не сомневайся! — горячо заверил ее Глеб. — Буду ждать столько, сколько понадобится.
— Я тоже, — вздохнула Марина.
— Тогда мне остается пожелать вам с Мишей удачи, — с улыбкой произнес Глеб, хотя внутри все клокотало от чувства несправедливости.
Он так долго искал девушку мечты, а встретив, должен вновь расстаться. Боялся поддаться порыву, бросить все и отправится в Израиль. Вот только этот шаг непременно приведет к финансовому краху.
К тому же Юлька только-только привыкла к школе, нельзя же вот так запросто взять, и лишить ее друзей и привычной обстановки. На Лизку надежды никакой — за ней самой присмотр нужен.
— Не возражаешь, если я провожу вас до аэропорта? — с надеждой произнес Глеб.
— Прости, но нет, — отказалась Марина. — Еще одного прощания мне не вынести. Тем более что летим мы частным самолетом. Не хочется злоупотреблять доверием людей, оказавших нам с Мишей большую услугу.
Последнюю фразу Глеб не совсем понял. Но списал оговорку на нервозность Марины и желание поскорее излечить брата.
— Позвоню, как только появится возможность, — пообещала Марина. — Надеюсь, через месяц смогу поделиться радостными новостями.
Глеб готов был согласиться на что угодно. Хотя и предполагал, что этот месяц покажется ему вечностью.
Расстроенный, он вернулся домой. Сказал детям, что пока Марина не сможет к ним приходить. Но как только вернется из поездки, обязательно навестит.