- Нормально живем, работаем, - вздыхаю, нарезая маринованные огурцы и раскладывая их на тарелке, где уже сияют боками консервированные помидоры.
- Вот-вот, живете и работаете… Ну Ирка ладно, хоть внука нам родила, а ты, когда уже соберешься? – вроде по-доброму, но с укоризной ворчит мама, а я застываю с огурцом в руках, потом откусываю его и зажмуриваюсь от сладко-соленой вкусности.
Эх, знала бы мама, какая внучка у нее растет! Может быть, когда-нибудь я привезу ее познакомиться. Нет, не я, а мы с Матвеем.
Глава 6
Матвей
За неделю так соскучился по крохе, сразу ринулся в детскую, даже если спит, то полюбуюсь своим ангелочком. Эта малышка делает меня размазней, вызывая нежные чувства, что сердце щемит, глядя на нее.
Алина спит, сладко посапывая и подложив пухлую ладошку под румяную щечку. Застываю над кроваткой, боясь дышать. Какая она красивая! Три года назад я так же любовался ее матерью, когда она спала, подложив ладошку под щеку. Они похожи очень, даже ресницы во сне так же подрагивают, и улыбаются одинаково, будто видят что-то хорошее во сне.
А вот как моя жена спит, я не знаю, не было никогда желания ее разглядывать. Морщусь, чувство, будто осквернил детскую этим воспоминанием. Поворачиваюсь, чтобы тихо уйти, не потревожив ребенка, и вижу, как что-то блеснуло на полу возле большого кресла. И это явно не игрушка.
Постоянно гоняю няню, чтобы в комнате Алиши не было посторонних предметов, только детские вещички и игрушки. Кроха постоянно все пробует на зуб, не хватало, чтобы случилось что-то страшное. Подбираю вещь и весь воздух разом вылетает из легких. Браслет Полины!
Зажмуриваюсь на автомате, вдруг мне померещилось и вещь исчезнет из моих рук. Но нет, браслет переливается гранями мелких бриллиантов, черное серебро красиво переплетается с белым золотом, и рисунок я сам выбирал, когда заказывал украшение для любимой у знакомого ювелира. Даже гравировку сделал. Буквально падаю в кресло, взлохмачивая шевелюру, мне страшно вдруг становится. Она все знает!
Разглядываю драгоценность, вспоминая, как дарил любимой девочке эту вещицу. Она не в курсе была, что я богат, все собирался рассказать, но останавливало что-то, хотелось простого человеческого счастья, достали корыстные и ненасытные девицы, которые видели во мне только денежный мешок, и любимое слово которых – «дай». Полина была другой, из простой семьи, не испорченная деньгами, любовь и нежность плескалась в ее красивых темно-синих глазах.
Она любила украшения, как и любая другая девушка, но носила простенькие серебряные серьги и тонкую цепочку с кулоном-капелькой из этого же металла. Ей хватало ценности этих украшений, и когда мы через неделю после знакомства прогуливались по городку, то застыла у ювелирных витрин, именно с серебряными изделиями, совершенно игнорируя золото и драгоценные камни.
- Матвей, посмотри какой браслетик, прямо к моей цепочке подходит, - как сейчас слышу ее восхищенный голос, - даже капелька похожая.
Я сразу хотел купить ей браслет, но синеглазка так на меня посмотрела, что стало понятно – подарок прилетит мне обратно.
- Я сама куплю, когда зарплату получу… мне он правда нравится, и я не попрошайничаю, не надо тратить на меня свои деньги.
Да, в тот момент я ей был просто знакомым, но через три месяца, когда уже стали близки, и у любимой настал день рождения, я преподнес ей браслет в подарок, и услышал упрек.
- Ну зачем ты? Я бы сама купила…
- Сегодня ты не должна отказываться, - целовал я курносый нос, надевая драгоценную вещь на ее тонкое запястье. – С днем рождения, моя любимая девочка!
Вещица ей очень понравилась, постоянно любовалась мягкими переливами бриллиантов, восхищаясь как красиво огранили фиониты, как уютно переплетается черное серебро с обычным. Она не понимала ценности изделия, я это прекрасно видел, такое ни с чем не спутаешь. Не было в глазах алчности, какую я видел у девиц, с которыми общался раньше. Те точно знали всему цену.
- Ну вот, ползарплаты, наверное, истратил на меня, - обнимала меня за шею Полина, благодаря за подарок поцелуем.
Знала бы она, сколько зарплат стоил браслетик, заставила бы сдать обратно. Я специально не стал пугать ее обычным золотом, которое она бы узнала. А белое золото приняла за серебро, бриллианты за хорошо обработанные дешевые фиониты. Не стал ее посвящать в этот мой секрет.