Барни закончил отчет Хола и заказал еще пива. Сандвич он тоже доел и подумывал о втором, но решил проявить силу воли. Если он ограничится одним и парой пива, тогда и завтра вполне можно позавтракать здесь. Он зажег окурок ригары и перебрал иглы, которые принес с собой.
Осталась только та, что дал ему Лью.
Лью вручил ему эту иглу, когда детектив вылез вчера из йанны с гелем. Барни удивился, но Лью объяснил:
- Думаю, тебе будет приятно иметь этот сувенир на память о первой встрече в ВР.
Барни взял иглу.
- Значит, вы следили?
- Только до того момента, когда вы вошли в виллу. Итак, Барни взял иглу, и его не оставляла мысль, что где-то в файлах Мантони хранится запись того, что произошло между ним и Эстеллой.
И вот сейчас он нехотя вставил иглу в порт Sony и с тревогой ожидал появления картинки. Интересно, как бы прореагировал Хол, узнай он, что его циничный, битый жизнью партнер встречается в виртуальной реальности с призраком Эстеллы? Поймет ли он, что после всех этих лет он, Барни, нуждается хоть в ком-то, что это компьютерное подобие Эстеллы для него дороже любой живой женщины, которая все равно не смогла бы сравниться с образом, сохранившимся в его памяти? Наверное, Хол сказал бы, что Барни должен больше бывать на людях, встречаться с женщинами и пытаться не делать неизбежного сравнения... и, возможно, Барни бы согласился... Потому-то он и мучается от чувства вины.
Но, черт подери, то, что произошло вчера в ВР, было так прекрасно!
Игла скользнула в гнездо, и экран наполнился светом. Восхитительный сад, трепет цветов, солнечные лучи, изумрудный газон. Казалось, место съемки или то, что можно назвать углом обзора камеры, располагается со стороны виллы и дает панораму всего сада. Барни увидел, как на дорожке мгновенно возник он сам: его более стройный и более молодой вариант. Он шел к беседке (Барни помнил - так и было), потом обернулся к вилле и вдруг побежал, споткнулся, чуть не упал и тянул, тянул к чему-то руки...
Эстелла вышла из виллы и попала в поле зрения - такая сияющая и полная жизни, но все же только эрзац, созданный инженерами из Мантони, который вчера был для Барни по-настоящему живым и реальным. Они соприкоснулись руками, и Барни вспомнил, какой теплой была кожа ее ладони. Он видел, как эти двое поднялись по ступеням, "камера" проследовала за ними в холл, где они сели и заговорили.
Барни был потрясен физической реальностью этой Эстеллы, но еще более поражала ее психологическая достоверность и сходство с той женщиной, которую он знал и любил тридцать пять лет. Четыре недели Лью и его команда составляли досье личности Эстеллы, ее привычек, взглядов, предпочтений, нелюбимых предметов. Лью выспрашивал о подробностях их брака, о событиях, которые помнил Барни, с помощью этого каталога компьютер сумел снабдить эрзац-Эстеллу памятью о прожитых вместе годах.
Они говорили целый час, и Барни не покидало ощущение, что время повернулось вспять. Это действительно была Эстелла, какой она была двадцать лет назад. Он не заметил ни одного изъяна, ни физического, ни психологического. Снова и снова он повторял себе, что это не реальная личность, не его жена, но все чувства восставали против такого знания.
Это ощущение конфликта с самим собой заставило Барни задать вопрос:
- Эстелла, ты знаешь, где мы находимся?
- Конечно. Разве ты не помнишь? Ты же сам хотел перебраться в Калифорнию!
Барни был поражен изобретательностью Лью. Они частенько говорили с Эстеллой, что хорошо бы переехать из Нью-Йорка куда-нибудь на запад, и десять лет назад почти решились, но тут Эстелла получила повышение, и они остались.
И вот теперь, в виртуальной реальности, он переживал то, что могло бы случиться, если бы они тогда не передумали.
- Выйдем на пенсию, - мечтательно продолжала Эстелла, - будем бродить по пляжу, обедать в дорогих ресторанах...
Барни не рассчитывал, что эта встреча приведет к чему-либо интимному. Достаточно было просто побыть вместе, вспомнить прошлое. Но что-то такое в ее глазах подсказало ему: будет иначе!
И вот теперь он видел, как более молодой его вариант обнял Эстеллу. Они поцеловались, она взяла его за руку и потянула вверх по лестнице, в спальню. Барни окунулся в воспоминания о том, что испытал, когда они упали в постель и соединились. Как в самый первый раз, с той же остротой и страстью.
Он быстро переключил программу. Достаточно, что события следующего часа живут в его памяти.
Когда Барни вынырнул из желеобразной ванны, Лью сказал ему, что в качестве гонорара за потраченное им время и разрешение воспроизвести образ Эстеллы в ВР ему выделят час в неделю, который он сможет проводить с Эстеллой в их общем калифорнийском гнездышке.
Барни уговаривал себя, что это - вовсе не уход от реальности, просто еще одна разновидность развлечений, что благодаря ВР он станет более счастливым... Господи, лишь бы дождаться следующего сеанса в той ванне с гелем!
Дверь распахнулась, ворвался холодный ветер, по лестнице застучали шаги. Барни поднял глаза. Кейси, девчонка-беженка, которая работала в лавке у Ким, заглядывала в его кабинку. На ней была засаленная розовая куртка, которую Ким отдала ей несколько месяцев назад.
- У вас клиенты, Барни. Спрашивали меня, где Клюгер и Холлидей. Два здоровенных парня в шикарной машине. Остановились возле прачечной.
Барни поставил на место Sony, сунул Кейси пятерку и вышел следом за ней на улицу. Машина оказалась последней моделью "линкольна". Огромная коричневая "дельта" с парой бугаев внутри. Барни поднялся по лестнице, открыл офис и уселся за письменный стол.
Ему совсем не понравились парни в "линкольне". Нечто в этой комбинации: дорогая "дельта" и два хлыща - навело его на мысль о добившихся успеха мелких гангстерах. Головорезы и рэкетиры - вот кто они такие. Будь Хол на месте, Барни чувствовал бы себя спокойнее.
Компьютер на столе засветился, долларовый значок в правом углу стал мигать. На экране появилась лестница, ведущая к офису. Те парни поднимались по ней с таким видом, как будто пришли по делу.
Один из пришельцев, белый коротышка, выглядел как боксер: стриженые волосы и лицо, которому пришлось встретиться не с одним кулаком, но которое выдержит и еще порцию. Второй был высоким негром не менее угрожающей внешности.
Белый постучал в матовое стекло двери и, не дожидаясь приглашения, распахнул ее... и в этот миг подвел экран. Изображение приближающихся быков вдруг затуманилось и погасло. Барни протянул руку и отключил экран. Оставалось надеяться, что поломка не помешает компьютеру записать встречу, да и тяжесть пистолета под курткой придавала кое-какую уверенность.
Он продолжал сидеть и смотреть на вошедших, которые остановились против стола. Потом чернокожий уселся в кресло, скрестил ноги и молча улыбнулся.
Белый продолжал стоять с мрачной физиономией.
- Барни Клюгер. Чем я могу вам помочь, джентльмены? - спросил Барни, переводя взгляд с белого посетителя на черного, который улыбнулся еще шире и указал на своего стоящего партнера:
- Мистер Куласски все объяснит, - насмешливо протянул он и подул на пару толстенных золотых колец размером с настоящий кастет.
Барни кивнул:
- Итак, мистер Куласски?..
Белый коротышка продолжал в упор разглядывать Барни.
- Как давно вы работаете в этой области, мистер Клюгep? - Голос у него оказался сродни лицу: неприятный и весьма потасканный.
Барни продолжал гнуть свою линию, хотя мысленно сказал себе: "Это будет не обычная твоя консультация". В нижнем вцике стола есть баллончик с фризом... вот только успеет ли он до него добраться, если дело обернется совсем плохо?
- Дайте-ка подумать, - пробормотал он. - Стареют мозгин, знаете ли. Доживете до моих лет, сами увидите. Похоже, весной будет восемь лет.
- Ну и как идут дела, мистер Клюгер?
- Да, пожалуй, неплохо, если учесть все обстоятельства. Не жалуемся, знаете ли. Клиенты приходят, мы разбираем их случаи, работа делается.
- И каков, по вашим данным, процент раскрываемости и вообще положительных результатов?
А действительно, каков? - задумался Барни.
- Процентов семьдесят-восемьдесят, - соврал он. Ну кто, в самом деле, будет считать?