В 1690 г., когда у Ньютона начался новый период жизни (совпавший с выходом идей его главного произведения в математику, физику, философию, с началом проявившегося в следующем столетии воздействия классической механики на европейскую цивилизацию в целом), вышел из печати основной философский труд Локка «Опыт о человеческом разуме». Конечно, в части философских основ механики Локк не мог дать Ньютону столько, сколько ему дало в юности чтение философских трактатов; время, когда Ньютон был учеником, прошло. Но Локк, несомненно, оказал влияние на классическую механику. Сенсуализм Локка, отнюдь не сводивший познание к простой индукции, но отвергавший врожденные идеи, много заимствовавший у Декарта, Гоббса и last not least у самого Ньютона, был одной из предпосылок замены чисто логических понятий понятиями, допускающими чувственные аналоги, — замены, составлявшей основную тенденцию классической науки. Учение Локка о протяженности, движении, покое и фигуре как объективных, «первичных» качествах оказало влияние на формирование той картины мира, которая была создана механическим естествознанием. Во всяком случае у Ньютона было достаточно тем для натурфилософских дискуссий с Локком и еще больше — для теологических: проблемы деизма и теизма интересовали обоих мыслителей.
Воспользуемся этими краткими замечаниями о знакомстве Ньютона с Локком, чтобы рассмотреть один весьма общий вопрос, выходящий не только за рамки биографии английского ученого, но и за рамки истории науки. Кем был Ньютон — теистом или деистом?
Этот вопрос является общим и выходит за пределы биографии потому, что для разграничения понятий «теизм» и «деизм» необходим ряд фундаментальных философских и историко-философских определений, которые оказываются не слишком устойчивыми и трансформируются в применении к каждому частному случаю. Общим в различных определениях деизма является противопоставление его теизму — вере в личного бога, продолжающего управлять миром после его создания. Деизм предоставляет богу только функцию творца мира. Кант определяет деизм как убеждение в существовании первопричины мира, имманентной миру и таким образом исключающей постоянное провиденциальное вмешательство в его судьбы. Но есть и другая, гносеологическая сторона деизма, и именно ее имеют в виду, когда говорят о деизме Локка. Если существует имманентная первопричина мира, то постижение этой первопричины и познание самого бога идет не от откровения, а от сенсуального по своим источникам исследования. Этим подрывается диктатура канонических текстов, и познание мира эмансипируется от догмата. Не случайно деизм служит обоснованием естественной религии.
В XVII в. в Англии деизм, не покушаясь прямо на существование личного бога, отказывал ему в откровении как основе человеческого познания. Противопоставленный деистическому богу, личный бог Ньютона — «господин природы» — не исключал этого гносеологического оттенка деизма. Таким образом, ответ на вопрос об отношении Ньютона к деизму не может быть простым. Ньютон был противником деизма в его общем определении, но он не мог быть противником специфического оттенка деизма, который столь явно виден у Локка. Такая позиция тесно связана с физическими идеями Ньютона. Уже говорилось о его постоянном возвращении к идее эфира, заполняющего пространство, как «чувствилища» бога, служащего посредником в воздействиях бога на тела и избавляющего теорию тяготения от понятия дальнодействия. Но такие концепции, вполне устраивавшие Ньютона-теиста, не могли удовлетворить Ньютона — сторонника достоверного, экспериментально подтвержденного и логически обоснованного научного знания. «Начала» приводили Ньютона к деизму.
В то же время в своем главном труде Ньютон продолжал линию сенсуализации познания, линию Бэкона и Локка. Впоследствии, в 1693 г., Локк дал весьма высокую общую опенку «Начал» в своих «Мыслях о воспитании». Если бы другие мыслители, писал он, дали столь же достоверное описание других областей природы, какое Ньютон выработал для Солнечной системы, мы постигли бы общий механизм мира. Это программа того, что было сделано в XVIII в.,— программа, сформулированная на пороге столетия.
Благодаря знакомству с Локком Ньютон вошел в круг весьма влиятельных деятелей нового двора. Локк был секретарем, домашним врачом и воспитателем сына графа Шефтсберри, лорда-канцлера Англии, и был хорошо знаком с другими вельможами короля Вильгельма, с которыми он познакомил и Ньютона. Все это приблизило ученого к некоторым настоятельным нуждам государства, что помогло ему через несколько лет в его общественно-политической деятельности.