Диско, прилетевшее к нам через радио в исполнении калифорнийских оркестров с танцевальным битом, приземлилось в Советском Союзе в виде дискотек с евро-диско и породило новый виток дискуссий о том, что рок умер, и размешлений типа «попса-не попса». Хотя в те годы такого определения не было, это уже в девяностые возникло. Была эстрада, ресторанная музыка, лабухи… В этой системе координат и находился термин «попса», с которым у меня диско и ассоциировалось.
Однако, изменение было резким. У нас в классе учился венгр Роберт Балинт, он слушал то, что и все мы, но вдруг, после очередных летних каникул, он появился в школе в остроносых сапогах со скошенным каблуком, узких джинсах, с короткими, зачесанными назад волосами. Он привез пластинки и записи популярного диско, которое было актуально уже во всем мире, а потом и в Союзе. У него были пласты с американским диско-фанком: Hot Chocolate, КС and Sunshine Band, Temptations, Sex machine Джеймса Брауна, Cat Stevens, который вдруг тоже диско записал, Bee Gees и Траволта… Тогда в Союзе в топе оказались ABBA и Bony M, итальянская эстрада, конечно, и немного французского шансона, в наиболее попсовой его версии. Потом «Арабески», «Баккара» и т. д. Хотя тогда было много качественного евро-диско: Джорджио Мородер и Донна Саммер (I feel love), Cerone (Super nature), Space (Magic fly), Жан-Мишель Жар (Oxygen). Вот Space мне как раз понравились своим электронным звучанием. Хиты Boney M расползлись по Советскому Союзу через телевидение, в преддверии Олимпиады-80. Их концерт в Москве даже показали по центральному каналу.
В 1979-м году я побывал на московском концерте Элтона Джона. Мой товарищ пару лет до этого сходил на концерт Клиффа Ричарда, году в 76-77-ом, кажется. Иногда в совок приезжали звезды, но концерты такие проводились не очень афишируемо для народа, тут же обрастали слухами и проходили с неизменным аншлагом. Когда приезжал Би Би Кинг, я был в восьмом классе и совсем не знал, кто это такой. С другой стороны, было понятно, что на подобный концерт попасть было практически невозможно. Тот же Клиф Ричард, о котором сделали тогда небольшой материал, преподносился как английский Элвис Пресли, суперзвезда. Приятелю по какому-то случаю достался билет; он был, конечно, в полном восторге от концерта. Уже когда я учился в МГУ, прошла информация, что приезжает Элтон Джон со своим перкуссионистом Реем Купером. Я напряг своего деда, который работал главным бухгалтером МГУ и имел различные связи… И он мне достал аж два билета. Пошел я на концерт с девушкой, которая стала впоследствии моей женой. Концерт был в ГКЗ «Россия». Боковой балкон с одним рядом, очень удобные места. Сначала Элтон Джон играл на рояле, потом пересел за электропьяно, и я не сказал бы, что меня это сильно впечатлило вначале, я даже стал кемарить в какой-то момент. Он пел баллады, лирику… Но вот когда вступил Купер на своей гигантской перкуссионной установке, втопив по литаврам, все сразу изменилось. Элтон заиграл свои боевики, публика завелась…
Потом уже приезжали Boney M (на их концерт я не ходил, да и не стремился). Однако, благодаря нашему венгерскому диско-другу я как-то более внимательно расслушал этот стиль и нашел там много интересного для себя. Прибалты тогда старались тоже работать с элементами электро-диско: Як Йолла и Тынис Мяги, Анне Вески… Тогда же Пугачева начала свое восхождение, отчасти на этой же прибалтийской волне. Валерий Леонтьев тот же… Ходил я на разные концерты, даже на «Песнярах» был однажды; они исполняли тогда новую фолк-оперу, пытались даже делать запилы на электрогитарах, на фоне бешеного многоголосья… По-моему, у них пели абсолютно все, включая звуковика и световика. Но это было не то, что мне нравилось тогда. Я слышал разные андерграундные группы того времени, многие тогда играли каверы. Меня это больше впечатляло, нежели наши провинциальные В. А. Запомнилось как-то исполнение песни Пола Маккартни «Мисис Вандербильт» (Хо-хей-хо), мега-хит того времени, с альбома «Band on the run». Какая-то студенческая группа неплохо его исполняла. Помню, в середине семидесятых был на концерте «Машины Времени» в ДАСе, половину их репертуара составляли западные песни, плюс «Солнечный остров», конечно. На юге, в пансионатах играли местные команды… Все это сплелось для меня в один клубок бесконечных ансамблей семидесятых годов. Еще в памяти отложился английский фильм «О, счастливчик!», в котором снималась группа Алана Прайса; они играют на крыше, куда-то едут на микроавтобусе вместе с главным героем и т. д. Группа в фильме присутствует как бы в реальном времени; ну, и «Генералы песчаных карьеров», конечно. Образ жизни бразильской молодежи, какие-то эротические сцены; тему из «генералов» играли практически все, в том числе и мы с нашим студенческим ансамблем. У нас тогда в доме появился лихо наяривающий клавишник, можно сказать, виртуоз. Пробовали с ним играть Smoke on the water; у меня не очень получалось с басом, не хватало опыта, навыков, и за ритмом я не успевал. Пробовал я играть и с Локтевым, Сашей Скляром, который был на пару лет старше нас и в свое время тоже учился в сорок пятой школе. Он тогда довольно плотно занимался музыкой, и был какое-то время фронтменом нашей полушкольной группы. Дружил он тогда с Рацкевичем, уже легендарным в то время… Мы много слышали про группу «Рубиновая атака», но только не ее музыку. Володя тогда часто помогал с аппаратурой. И помню, спел у нас в школе под гитару песню Feelings на английском языке. Он был тогда длинноволосым блондином, выглядел стильно… Исполнил ее легко, профессионально…Я с ним потом познакомился ближе, когда уже играл в «Центре».