В 1987-м году мы плавно перешли к записи концептуально-экспериментальных альбомов. Первым стал «Демократия и дисциплина». От первой до последней ноты он импровизационный, записанный с первого дубля (в стиле «Новинок Сезона»). Получилось так, что вместе с «Николаем Коперником» мы писались в домашней студии у Игоря Васильева, в районе метро «Коломенская». Тогда они записывали альбом «Родина». Делили время, аппаратуру и инструменты… Клавишник «НК» Игорь Лень, который одно время работал у Эдуарда Артемьева, принес с собой драм-машинку «Оберхайм», довольно редкий инструмент. Тогда все использовали «Ямахи», которые нам лично уже надоели. И тут новый агрегат, интересная машинка. Мы с Ваней, не долго думая, пока ребята писали гитары, голос, просто забили ритмами целую катушку. От балды, как говорится, настучали нечто спонтанное… в результате записали целый пласт ритмики. Через неделю примерно получили от Игоря четырехканальный магнитофон «Sony» и начали поверх что-то наигрывать, уже у Вани дома. Ваня играл басовые секвенции, я импровизировал на гитаре. В результате выстроился довольно мрачный саунд, на который были положены тексты, примерно таким же путем, спонтанно. Потом мы все свели и получился альбом, один из лучших в нашей дискографии. Его с интересом воспринимали на Западе в последствии. Название «Демократия и Дисциплина» предложил Ваня, я не стал возражать, ибо оно было звучное, как из программы «Международная панорама». Конечно, вскоре нас стали обвинять в фашизме. Это было целое поветрие тогда, коснувшееся многих групп еще в начале восьмидесятых. Тот же «Центр», например. Официоз в то время боялся строгой, аскетичной эстетики. Длинноволосые люди им были более понятны в какой-то степени…
М. Б. Да, кстати, про Нового Романтика. Это из-за него начались инсинуации с фашизмом у вас?
А. Б. Как раз Наташа «Комета» нас с ним и познакомила. Андрей Киселев был другом Кости Кинчева, оба москвичи. Первый альбом «Ночного Проспекта» был записан именно с Андреем, который назвал себя «Новым Романтиком». Наташа была фанатом Кости, особенно в начале его карьеры, когда вышел альбом Доктор Кинчев и группа «Стиль». Мы как-то вместе с ними выступали в том же ДАСе, где все закончилось крупным скандалом… Было это в 85-м году, на Пасху. По сути, это был первый концерт «Ночного Проспекта». Тогда же выступили «Кабинет», «Фаня» с одной или двумя песнями, а потом «Алиса» в экспериментальном составе: кроме Славы Задерия и Кинчева играл еще гитарист «Секрета» Заблудовский и еще какие-то ребята. Чуваки вышли размалеванные, почти как Kiss. Кинчев произнес «Христос воскрес» и они втопили как могли… Потом начался шухер в лице местного оперотряда. Люди выпрыгивали в окна (это был первый этаж), разбегались по комнатам общежития. Оперотряд имел ярко выраженный кавказский колорит и это создавало дополнительный стрем. Почему-то кавказцы любили участвовать в общественной деятельности, хотя не все, конечно. Все разбежались; питерцы заперлись в какой-то комнате, там и отсиделись. Мы с Ваней спокойно прошли через проходную, а наш барабанщик Сергей Павлов вышел через окно. Договорились, что если повяжут, то мы не группа и друг друга не знаем. В общем, все разошлись и пострадавших, вроде, не было. Ну, а вскоре появился Киселев, он же Романтик. Многие концерты того времени, особенно с Романтиком, заканчивались микроскандалами, иногда серьезным вязаловом, обвинениями в «фашизме», в идеологических диверсиях и т. д… и так продолжалось до 87-го года примерно. С Кинчевым мы тоже хотели записать совместный альбом, он даже напел какие-то песни под акустику. Но получилось так, что они с Ваней выдули у меня дома гигантское количество самодельного вина, и на этом все закончилось. А вино было из черноплодки, тоже экспериментальное: единственный подобный эксперимент моего тестя, Виктора Ивановича.
И вот когда уже «новая волна» окончательно пришла, в Москве опять появились хиппи. Был такой человек Никодим, он симпатизировал нашей группе, что странно. У него были очень длинные волосы, борода, эстетики были абсолютно разные. Мы иногда заходили в кафешки, в которых собирались новые хиппи, бывали на металлических концертах, где стал появляться Хирург, у которого тогда была кличка Стоматолог. Жизнь в городе бурлила… Наши менеджеры хотели, чтобы с нами выступала девушка – и тут мы вспомнили про Наташу и несколько лет с ней плодотворно работали. Потом она попала в «плохую компанию», подсела на наркотики и трагически погибла в конце девяностых. В восьмидесятые Наташа выглядела очень стильно. Она легко вписалась в наш дуэт. Ее звездный час пришелся на фестиваль Рок-Лаборатории «Движение в сторону весны», который проходил в 1986-м году в ДК МИИТ. Это был не самый удачный концерт «Ночного Проспекта», однако Наташу принимали очень тепло. Тогда же выступали и ленинградские группы («Аквариум», «Алиса», «Кино»), плюс «Центр», «Звуки My», «Николай Коперник», «Нюанс», «Бригада С» и многие другие команды… В фойе была организована выставка. Саша Липницкий выставлял свои куклы из папье-маше. «Ночной Проспект» был представлен стендом с фотографиями Олега Корнева. Фото были черно-белые: я, Ваня и Наташа, почти как персонажи итальянского неореализма, никакой стремной символики, голый урбанизм. На концерт пришли наши супруги, моя мама… И стоим мы недалеко от стенда… подходят какие-то молодые люди, обсуждают, и один из них говорит своей девушке: «Да, «Ночной Проспект», ты знаешь, они же фашисты…». Так моя мама и жена чуть не узнали, что я, оказывается, фашист…