— Не отменяй желания его и не положишь вражду между ним и тобою, ибо бурная вода оно, и не перейти реки, если не перекинуть мост.
И съевши мяса, уснул Каин, и довольно было чрево его, и не точил больше голод, как червь неустанный.
И снова увидел брата во сне: вот, шел к нему Авель с белым голубем на плече, и отступал Каин от брата, не желая его приближенья. И звал его Авель и просил со слезами: не удаляйся, брат мой, не уходи совсем… Но мотал головой своей Каин, телец упорный:
«Вот, я — ворон черный, ты — голубь белый, что общего у нас?»
«Братья мы с тобой, и один у нас отец и одна мать…»
И пробудила от сна Каина жажда сильная, и выпил всю воду на дне кувшина. И утолив жажду одну, воспламенился другой: не забыло чрево его вкус мяса и желало опять сильно. И придумал силки умом своим, и удалился в рощу, чтоб изловить там кролика или птицу.
Путь же к роще был через ложе реки, высохшее и обнажившее дно свое. И увидел: две птицы беспечных купались в песке и хлопали крыльями громко. И еще увидел змею в камнях, и следила за птицами. И были неподвижны глаза ее, и язык двойной колебался как пламя; и не было видно движенья ее, но приближалась к птицам все ближе. И тишина исходила от нее. И лежали везде кости рыб больших и мелких, что плескались недавно меж гладких камней ручья…
И раковина пустая издала хруст под ногой, и птицы с криком поднялись в воздух. И смеялся над змеей Каин, и сказал ей, что силки его хитрее ее, и вернется с добычей. И расставив их, притаился в кустах, и ждал недолго: забился в силках голубь белый, и метнулся Каин в броске змеином. И взял голубя, и легок был, словно облако. И сказал:
— Вот, больше перьев, чем мяса.
И хотел отпустить, но воспротивилось чрево его, напомнив о ликовании своем, и велело нести в дом добычу.
И встретил Адама в дверях, и сказал ему:
— Вот, опалю птицу в огне очага, и будет трапеза для всех.
Но разгневался Адам сильно и возвысил голос свой на сына:
— Оставь, ибо не твое это, но Дарующего!
И стали глаза Каина, как глаза зверя, горящие ночью. И свернул голову птице и надломил ее в крыльях, и окропив кровью камни, бросил на жертвенник, на дрова, которые на огне.
— Благоухание это приятно Ему. Ты сказал.
И увидели все: дым от жертвы стелется по земле, и не возносится к небу…
5
И было, как прежде, одно солнце, и не знало пощады. И изнывали все дни без работы, и не могли смотреть друг на друга.
И не приближался Адам к кругу своему: чем смочить руки и глину, если не стало воды для питья? И Каин забросил свой плуг, пал духом и пали волы в поле, и грифы сидели на них, и вот уже кости их белые рядом с плугом торчащим. И уязвления мух стали яростнее, и ждали сна, как дождя, чтобы спастись им от солнца.
Лишь руке Евы нашлась работа: и взяла ветвь пальмовую, и отгоняла назойливых от лица сына во время дремоты на ложе. И лежал, раскинувшись, подобно барсу молодому в расселине гор, и не было в нем изъяна. И смотрела Ева на царствие плоти, и не могла оторвать глаз своих: вот, солнце опалило до черноты, и не сгорел; и голод, и жажда иссушали до костей, но не высох, ибо тверда, как камень, мышца его. И лицо его спящее лик мужа неустрашимого.
И возгордилась Ева сыном своим и, думая, что уснул крепко, сказала Адаму:
— Вот, первенец наш силен и прекрасен телом; строен, как олень, быстр, как барс. И глаза его зорки, как очи орла, и как вол вынослив. Взгляни, как прекрасен он, и уйдет гнев твой.
И замолчала, ибо смутил ее взгляд Адама:
— Зачем, жено, хвалишь плоть — дом нищеты? Разве собранье зверей и птиц нужно Тому, кто царит в доме пира? Нет, Он велит им покинуть плоть человека.
— Разве не Он привел к тебе птиц и зверей?
— Положи руку свою на уста, ибо речи твои лишены смысла! Не велел Он впускать их внутрь, но дать имена. И вот, не уследил я, и собрались в сыне моем, Каине, и живут в нем, и царствуют. Вот, пришло время познать себя в детях своих, и вижу: в обоих живет страх пред Дарующим, но Авель боится Его, как сын отца, Каин же как зверь грома. И один ждет дождя, а другой — Дающего его. И нет равенства между ними, ибо первенства жаждет старший, младший же не здесь от рождения, и не нужны ему блага земные.
И встревожилась Ева в сердце своем и сказала господину своему:
— Не наша ль вина, что первородный сын наш жаден до земного? Призови память свою к себе: нужен был помощник тебе не для неба, но для земли. И вот, исполнилось по воле твоей: ничего, кроме нее, не видит; вот, ходит теперь по пустыне и озлобляется сердце его.