— Потрясающе!.. — вытер капли пота барон Гельмут, растерянно оглядываясь по сторонам, — Изумительно!.. Феноменально!.. Такое мастерство… даже представить не мог!
На поле оруженосцы торопились к своим рыцарям. Обоих пришлось уносить. Ни один из них не смог самостоятельно встать. А брат Ульрих, небрежно отсалютовав мечом, неторопливо отправился к нашей палатке, где раскрасневшаяся Катерина поздравила его с победой и вручила мешочек награды. От имени барона Гельмута, естественно.
— Если и вы такой же боец, боюсь я останусь без вассалов! — нервно улыбнулся Гельмут брату Вилфриду.
— Я?! Боец?! — искренне удивился тот, — Я могу посражаться… за столом! Могу вызвать любого вашего бойца в славном и благородном сражении на кружках! Да, чего там, на кружках! Можно сразу на кувшинах! Ага! А вот это вот всё… эх! староват я уже для этих забав!
И брат Вилфрид с сокрушённым выражением лица отхлебнул из фляги.
— Вот как? — остро взглянул на него Гельмут, — Ну, тогда… за победу крестоносцев?..
— С удовольствием! — обрадовался Вилфрид, — С величайшим удовольствием!
Барону тут же поднесли полный кубок вина и он пригубил из него глоток. Брат Вилфрид не остался в долгу, жадно припав к фляге.
— Продолжайте! — махнул платком барон.
На поле снова вынесли барьер, но это было уже откровенно скучно. После двух последних схваток, смотреть на простые удары копьём уже никому не хотелось. Впрочем, это тоже скоро закончилось. Как я упоминал, рыцарей на турнире было не густо.
После конных состязаний, начались состязания пешие. Рыцари бились парами на мечах, секирах, булавах, шестопёрах, и вообще на чём придётся, включая боевые молоты. А барон Гельмут вёл светскую беседу с братом Вилфридом. Брат Вилфрид любезно отвечал, сыпал комплиментами и остротами, чуть не через слово предлагал тост и не забывал прикладываться к фляге. К палатке лениво подошёл брат Ульрих, с которого успели снять доспех, и небрежно сел на своё место. Оттопырил нижнюю губу и с презрением наблюдал за сражающимися. А раскрасневшийся брат Вилфрид пьяненько хихикал над незатейливой шуткой Гельмута.
— Так вы, друг мой, говорите, что побаиваетесь схваток? — внезапно спросил Гельмут.
— Я? Я ниче… — ик! — ничего не боюсь! — заверил Вилфрид, перевернув флягу и печально наблюдая за последней каплей, которая оттуда вытекала.
— О! Так вы отважный воин! Не правда ли?
— Разумине… раземуне… ра-зу-ме-ет-ся! — выговорил наконец Вилфрид, — Я… когда оно вот так… а я-то, ого-го!
— И нет для вас достойного соперника? — продолжал настаивать Гельмут.
— Никатаму-что! — невнятно пояснил крестоносец.
— Тогда ваше место там, на поле!
— На каком поле?! — изумился Вилфрид.
— На турнирном поле! Здесь же турнир!
— В самом деле? — повёл вокруг хмельной головой Вилфрид, — О! Да здесь весело! За это надо выпить!
— Мы непременно выпьем, после вашей победы! — заверил Гельмут, — Я обещаю, что выставлю бочку лучшего вина! Даже две бочки! Если вы победите, друг мой… Ну, как?
— Кхе-кхе!!!
— Отлично! — возбудился брат Вилфрид, — Тогда я… того! И не пытайтесь! Не удержите! Но вы честно обещаете две бочки вина?! Ага?!
— Лучшего! — клятвенно приложил руку к груди Гельмут — Две бочки!
— Умеете вы уговорить, барон! — подмигнул ему Вилфрид, — А ну-ка! Пустите меня!
Бедняга еле встал с третьей или четвёртой попытки. И, пошатываясь, побрёл к оруженосцам. Брат Марциан неодобрительно взглянул на барона.
— А что я? — пожал плечами Гельмут, — Вы же сами слышали, что вашему рыцарю вознамерилось размять косточки…
Брат Марциан молча отвернулся и уставился в поле. А там уже хихикали. Полупьяный крестоносец, пошатываясь и запинаясь ногой за ногу, шёл к самой середине, волоча за собой огромную секиру. За ним бежал оруженосец, держа в руках шлем со щитом, и голосил:
— Ваша милость! Ваша милость! Мы ещё не успели вас полностью облачить!
Вилфрид только отмахивался. Он как раз добрёл до середины поля, когда оруженосец подбежал к нему. Величественным жестом Вилфрид принял щит и огляделся вокруг. А потом опять сунул щит в руки оруженосцу:
— Ты у меня вместо шеста будешь! Держи! Вот так! Чтобы можно было по щиту ударить, вызывая меня на бой! Ага! Кто тут такой смелый, чтобы вызвать меня на пое… динок?!
Местные рыцари пересмеивались и не торопились вызвать пьяницу.
— Ага! — обрадовался Вилфрид, — Кишка тонка против крестоносца?! Поджилки трясутся?!
— Иди-иди! — грубовато заметил один из рыцарей, огромный детина с двуручным мечом, — Никто тут тебя не боится! Жалко тебя пластать только… Никакой славы, никакой чести…