Что же ты, братец, от меня пленницу утаил? — слышит вдруг за своей спиной. Это Грегор! Раньше, помнится, вместе веселились, — продолжает брат, подходя ближе, — Вместе бесчинства творили, а теперь ты от меня добычу прячешь? Нехорошо, братец! И глазами зло сверкает. Отойди! — вне себя от бешенства рычит Фертан, — Это моя добыча! Ну, твоя, так твоя, — отворачивается Грегор, — Как скажешь, брат! Отворачивается от брата и Фертан. Зря! Под самое ребро, прямо в печень, вонзается ему острый клинок. Падает Фертан, сражённый рукой брата, а Грегор, не выпуская из рук окровавленный кинжал, входит в башню. О, какая славная птичка в клетке сидит! — радостно восклицает он, — Сейчас мы этой птичке пёрышки потеребим! И ещё больше похотливых гнусностей выпадает на долю несчастной пленницы. Целыми днями плачет бедняжка взаперти. И опять тянутся дни, недели и месяцы…
Счастливая мысль приходит ей в голову. Отрывает она рукав от своей рубашки и бросает его сквозь прутья решётки. Уносит лоскут ткани ветром. На другой день отрывает она второй рукав и опять отправляет его на волю стихии. На третий день отрывает полоску ткани от подола… Больше ничего сделать нельзя, иначе мучитель заметит! Не знает, бедняжка, что по воле Господа, её наречённый жених уже нашёл первый рукав! Он как раз охотился неподалёку и собаки почуяли знакомый запах. И притащили хозяину кусочек ткани. И прыгали вокруг, всем видом показывая, чтобы хозяин обратил внимание. Смотрит охотник, а ткань не простая. Шёлковыми нитками узоры вытканы. И, очень знакомые узоры! Подобными узорами любила украшать одежду его любимая! Оглядывается вокруг охотник. Только страшный замок чернеет неподалёку, другого жилья и близко не видно! Какая уж тут охота! Мчится охотник к отцу наречённой невесты со страшной находкой в руках. Ах, — рыдает мать Белинды, — Это она! Это моя девочка! Тяжело вздыхает отец Белинды. Он понимает, что такое, восстать на своего сюзерена! Которому клятву верности давал. И всё же, снаряжает гонцов ко всем окрестным баронам.
Не проходит и двух месяцев, а под стенами замка уже целая армия! Никто из баронов не отказал в помощи, все решились помочь многострадальному отцу наказать обидчика. Чёрный от злости, расхаживает по осаждённому замку последний из графов, брат Грегор. А что же несчастная Белинда? У неё роды! Но не пустил Грегор к пленнице ни повитухи, ни, даже, простой служанки. Бросил её одну, пусть корчится в мучениях! В страшных болях и муках родился у Белинды ребёнок, неизвестно, от какого отца!
Разбегаются прочь отряды Грегора! Открывают ворота осаждающим. Идут впереди своих войск отец Белинды и её жених. И страшные вещи видят они! По всему двору — трупы, трупы, трупы… Повешенные, сожжённые, посаженные на кол, четвертованные… Из подвала слышны стоны и крики. Врываются воины в подвалы. Разве это люди? Это же тени! Измученные, истерзанные, рассказывают они, как хватали их, невинных, и жестоко мучили, на потеху графам.
Идут воины дальше. Пусто в замке! Всё выше поднимаются они, всё ближе к башне. А, вот и Грегор! Стоит владелец замка в чёрных доспехах. Вызывает любого на поединок. Нет! Не может быть рыцарского поединка с тем, кто потерял рыцарскую честь! Набрасываются воины на рыцаря, крутят ему прочной верёвкой руки за спиной. Где моя дочь?! — кричит ему в лицо отец Белинды. Ищи! — злобно ухмыляется Грегор в ответ. Разбегаются воины по всему замку. Все комнаты осмотрели, никого не нашли. Только одна комната заперта. Ломай двери! — приказывает отец Белинды. Взламывают воины двери, вбегают в комнату и отшатываются в страхе. Стоит девушка, а в руках у неё мёртвый ребёнок. Своими руками удушила она своего же младенца, чтобы не осталось потомства у чёрных душой графов!
Долго заседает совет баронов. И день, и два, и три. Тяжко им выносить приговор. Но сделанного не вернуть. Нельзя оправдать детоубийцу! И, наконец, решают дело. Они давали клятву верности Грегору? Давали. А значит, убить его не могут. А они и не будут! Просто, привязали графа в лесу, возле муравьиной кучи, да и поехали прочь. Не оглядываясь на дикие крики. А бедную Белинду замуровали живьём в стене замка. Позволили только несчастному отцу оставить бедняжке ломоть хлеба и кувшин воды. И долгие дни слышались из замка стоны и крики, да такие ужасные, что последние обитатели в ужасе разбежались.