[3] …ждать пришлось недолго… Любознательному читателю: мы уже говорили об отношении ко времени в Средневековье и в наши дни. Повторяться не будем. Заметим только, что полчаса — это чуть ли не самая мелкая единица времени в ту эпоху. Которая следует сразу за четвертью часами. Меньше этого времени — ну, разве что в самых экстренных обстоятельствах! Миг, мгновение, а потом можно мерить время уже промежутком в четверть часа!
Глава 47. Шокирующие обычаи
…Да будут прокляты эти интересы цивилизации, и даже самая
цивилизация, если для сохранения её, необходимо сдирать с людей кожу.
Фёдор Достоевский.
Земли, принадлежащие Тевтонскому ордену, Новая Марка, Барлинек, 30.09.1410 года.
— Это ты мощно! — восторженно шепнул мне Андреас, когда я возвращалась в карету, — Это было круто! Какая ты, оказывается… боевая!
— А то! — задрала я нос, — Не то, что некоторые… песчаные гадюки!..
А на самом деле настроение было преотвратным. Я знаю, когда меня посещают подобные вспышки напористой дерзости и вздорности характера. И это значит, что надо срочно что-то предпринимать! До трактира бы успеть доехать!
Тьфу! Как назло! Карета замедлила ход и остановилась.
— Ну, что там?! — нервно пробурчала я.
Эльке живо высунулась в окошко.
— Стоим перед мостом! — бодро отрапортовала она, — Крестоносцы ругаются с мытарем![1]
— Что там ещё? — ёкнуло сердце, когда я заметил, что наше посольство замешкалось перед въездом на мост, — Неужели и возле моста была засада? Шарик! Вперёд! На помощь!
Помощь не понадобилась. Но картинка перед глазами открылась… красочная! Брат Марциан богохульствовал!
— Ах ты… крыса из преисподней! — орал раскрасневшийся брат Марциан на щуплого мужика, намертво ухватившего верёвку от подъёмного бревна, перегородившего въезд на мост, — Ты что?! Не видишь крестоносцев?! Угли из пекла тебе в глотку!!! Ты не знаешь, что мы монашествующий Орден?! Чтоб тебя черти на том свете на раскалённые крючья подвесили! Ты не знаешь, что священники и монахи проездных сборов не платят?! Да чтоб тебя голым задом на горячую сковороду черти посадили! И чтобы ты видел, как падают капли прохладной воды, но до тебя не долетают!!! А тебя прямо в брюхо: видами, вилами!! И кишки на эти вилы наматывают: помнишь, мол, как ты господ крестоносцев обидел?! Вот тебе, ещё и горячих угольков за шиворот!
— А я говорю, никак не могу никого пущать без денег!!! — отчаянно верещал мужик, опасливо кося глазом на окруживших его воинов, — Меня господин барон Фридхолд вчерась на этот мост посадить изволили! Старый-то сборщик, Михель, Богу душу отдал, вот меня и посадили! И наказали строго-настрого: никого без денег не пущать! Иначе, де, господин Фридхолд изволит из моей кожи ремней нарезать! А я побожился, что буду службу справно нести! Мне, может, самому моя кожа нужна! Не пущу! Хоть тех чертей сюда зовите! Не пущу!!!
— Что?! — совсем озверел Марциан, — Ты, пёс шелудивый, намекаешь, что крестоносный рыцарь с чертями знается?!
— И ничего я не намякивал!!! — совсем сжался мужик, — А только, без денег не пущу! Никого не пущу! Ежели меня барон Фридхолд истерзать изволит, кто моих детишков кормить будет? Не пущу!!
— Подожди, брат Марциан! — придержал руку нашего предводителя, потянувшуюся к рукояти, Ульрих, — Не дело это, благородным мечом простолюдина рубить! Даже секирой, и то урон чести будет… А давай-ка мы в палку гвоздей набьём! И той палкой по наглой роже?! Три гвоздя довольно будет?
— Только побыстрее! — попросил Марциан, — Иначе не сдержусь! Этот… эта ослиная блевотина, она меня из себя выводит! Чтоб ему его поганый язык на адовых кострах испекли и его же заставили сожрать! Чтоб ему в задницу раскалённых гвоздей набили, да заставили по горячим углям на заднице прыгать! Чтоб ему…
— Подождите! — подъехал я ближе, — Мне кажется, всё решается проще… Эй, ты! Сколько мы должны за проезд?..
— По три пфеннига за лошадь и по одному за человека! — живо отреагировал мужик.