Ксения и внучка просто сидели и молчали, глядя на ленивых разноцветных котов, разлёгшихся вокруг любимых цветов. Стася не знала, что чувствует бабушка, но сама она смотрела на всё отстранённо – ни коты, ни бабочки с цветами не проникали в её душу. Там было темно и уныло, словно в пустом казённом коридоре. Только где-то в глубине этого коридора капала вода. Медленно, неумолимо, как приближающиеся звуки метронома – тихие внутренние Стасины слёзы…
И только когда девушка увидела машину Стаса, её сердце словно ожило и снова заколотилось.
Она бросилась к нему навстречу и увидела, как дрожат от волнения его руки.
Стас повёз Стасю в город, на пристань. Там они спрятались в тихом уютном кафе и глядели на закат. Позже официантка зажгла на их столе свечу в резном подсвечнике, который раскидал на их лица танцующие тени. Им принесли пледы, потому что к вечеру стало прохладно. И всё это было бы даже романтично и крайне уютно, если бы Стас не вытирал Стасе слёзы, слушая печальные речи девушки. Он утешал, обнимал, укачивал её, словно маленькую.
– Да, – подвёл он итог, выслушав, – такова жизнь. Боль и радость всегда рядом. Кто-то рождается, а кто-то в это время умирает… И главное – не сойти от этого с ума. Научиться управлять жизнью. Словно яхтой на волнах. И даже если на море штиль, то это временно. Я уже понял – ничего не бывает совершенного. Если что-то кажется идеальным – это нами выдумано. Кроме тебя, Стася.
– Я тоже неидеальная, – грустно улыбнулась девушка.
– И я, – он обнял её крепче. – Давай держаться вместе, такие неидеальные.
Поцеловав любимую в щёку, Стас вдохнул нежный запах её волос. Касаясь Стаси, он думал, что, может, она и неидеальная, но искренняя, как никто другой. Бесхитростная, открытая, загадочная, полная волшебства и простая одновременно. Стася напоминала ему море, без которого он не мог жить. И тот восторг, какой испытывал, выходя из гавани на яхте, он переживал каждый раз при виде её. Ему нравилось смотреть, как загораются её глаза и сколько в них плещется любви. Подобно тому, как солнце отражается миллионами бликов в каждой волне за бортом, – так и в этой девушке сиял огонь. И всё это пламя принадлежало лишь ему. От этого у него каждый раз захватывало дух.
Проводив Стасю до дома, Станислав с тяжёлым сердцем отпустил её тёплую руку. Ему бы хотелось увезти возлюбленную с собой. И видеть её каждую секунду. Она не навязывалась ему, как другие. Чувствовала, когда его надо оставить в покое, дать подумать. Она не изматывала его ревностью или подозрениями.
Станислав ехал домой и думал о Стасе. Фары его машины пару раз выхватывали весёлых красивых девушек на городских улицах. Некоторые знакомые махали ему. Он улыбался им в ответ, но в голове у него было только его рыжеволосое чудо.
Он вспомнил одну историю…
Однажды, уже после знакомства со Стасей, они плавали с отцом на яхте и бросили якорь у необитаемого острова, который был очень далеко в море. Когда-то тут располагались старые рыбацкие дома, давно заброшенные и обветшалые. Стасу было интересно походить среди развалин. Они бродили с отцом по маленькому островку, разглядывая, как быстро природа затянула раны от пребывания людей. Как вытянулись и расправили кроны деревья на месте бывших домов, от которых кое-где остались только остовы. Дороги заросли малинниками и кустами облепихи. Старые перевёрнутые лодки на берегу разрушились, покрылись бархатным разноцветным мхом и стали пристанищем для множества птиц. Они-то тогда и удивили Стаса больше всего. Птицы подходили к ним близко и брали из их рук корм, касаясь ног белыми крыльями. Шли рядом с ними, оставляя кружевные следы на песке. Отец сказал: «Они не боятся нас, потому что непуганые, не знают людей. И не ощущают от нас опасности…»
Станислав подумал, что Стася напоминала ему этих птиц с острова. Словно она не знала до него людей и не ждала опасности. Стас просто протянул к ней руку, и она подошла. Как чайка на берегу заброшенного острова. И от этого с ней было хорошо и вольно. И хотелось, чтобы это чувство длилось вечно…
Потом Стас много раз приезжал в город один или с компанией друзей, часто они сливались с шумной стайкой Стасиных подруг. Все обменялись номерами телефонов, завязалось несколько новых пар, но всё равно даже тогда он понимал, что Стася выделяется из всех, словно чайка с того острова, которая невесть откуда попала на фермерский двор к домашним птицам. И ходит неприкаянная белая птица среди важных гусынь и надутых индюшек.