— Знаете, что я понял только сейчас и меня это мучает? — он поднял глаза и серьёзно посмотрел на Стасю. — Всю жизнь я хотел создать идеальное рабочее место, чтобы написать свою главную книгу. Я мечтал, какой у меня будет вид из окна, какого цвета обои. И даже какая лампа будет стоять на моём письменном столе. И она у меня есть. Точно такая, о которой мечтал. Прекрасная бронзовая лампа с зелёным абажуром, купленная в Италии… И знаете, что удивительно? Что при этом самые лучшие мои книги появились у матери на пыльном чердаке. Потому что для книг нужно не место, а вдохновение.
И вдруг он нелепо, по-детски, во весь голос заплакал, прикрывшись платком. Стасе было жаль этого человека. Он шумно сморкался, не прерывая рыданий, и его плечи сотрясались.
— Каки-и-ие это бы-ы-ыли кни-и-иги-и-и! — захлёбываясь, растягивал он гласные. — Каки-и-и-ие книги! Чита-а-аю и сам себе-э-э завидую! Лёгки-и-ий сло-о-ог, интрига… полё-о-от мысли-и-и-и-и…
— Ну не плачьте, не плачьте вы так! — погладила его по плечу Стася. — А я уверена, что вы всё же ещё напишите что-то невероятно чудесное.
— Правда? Вы думаете? — шумно шмыгнул носом толстячок, показавшись из-за платка, и его взгляд посветлел.
— Вам просто нужен новый чердак, — покивала она утвердительно, — у вас есть опыт, есть талант. Вы же сами сказали, что нужно лишь вдохновение.
— А ведь вы правы, — засуетился Писатель, — вы невероятно правы! Мне срочно надо в дом к матери! На чердак! И к чёрту жилет и подтяжки!
Он стянул пиджак, снял жилет; скомкав, сунул их в сумку, которая стояла за камнем, схватил зонтик и повернулся, чтобы уйти. Потом, развернувшись, принял театральную позу и потряс перед собой зонтиком:
— Мы ещё покажем кое-кому! Мы ещё напишем кое-что эпическое! Я уже вижу: море, рыжая девушка… О-о-о! Это будет великолепно! — Он развернулся и заспешил прочь. У самых скал, снова обернувшись, сказал Стасе: — Благодарю вас! Благодарю!
И скрылся за выступом. А Стася ещё долго сидела на берегу, представляя воодушевлённого Писателя на пыльном чердаке среди паутины и летучих мышей…
12.
Когда Стася вернулась домой, бабули ещё не было. Девушка получила кучу СМС от Стаса и в ответ послала ему фото и сто поцелуев…
Стася открыла ноутбук, попереписывалась с Вигой, у которой был новый роман. Девочки от души посекретничали, и каждая поделилась с подружкой своим счастьем. Стася послала Виге фото Стаса, и та восхищённо написала: «Да он красив как Бог! Подруга, круто. Наши девочки обзавидуются!!!»
«Не надо, не говори никому!» — попросила Стася, но уже успела огорчиться за свой длинный язык, потому что Вига была жуткая болтушка. «Конечно не скажу!» — отписалась подруга, но звучало это неубедительно.
Потом Стася попыталась писать, но от жары или внутренней тревоги ничего не сочинялось. Она посидела ещё немного и с досадой захлопнула крышку ноутбука, вспомнив Писателя. Да, необходимо вдохновение. И Стася опять представила Писателя на старом чердаке. А что на чердаке у них? Интересно. Она вышла в коридор второго этажа и окинула взглядом люк, ведущий на чердак дома. Потом притащила снизу лестницу, залезла на неё и рванула крышку…
На чердаке было сухо и пыльно. Пространства здесь оказалось не так много, и всё оно было забито ящиками, связками старых газет, какими-то тюками. Посередине пылился комод и каркасный металлический манекен на одной резной ножке. Стася сразу вспомнила, что когда-то он стоял в её спальне и бабушка сказала, что манекена зовут Люси. На аккуратную госпожу Люси надевали Стасины платьишки, и она хранила их в полном порядке.
Стася решила, что Люси снова будет жить с ней в комнате. Она с трудом спустила её по крутой лесенке и, удовлетворённая, вернулась обратно. На комоде нашёлся большой плоский ящик. Она рукавом стёрла с него пыль и замерла. Старый проигрыватель!
У бабушки с дедушкой в доме было не так много богатств, но одна из ценностей — этот проигрыватель. Дедушка привёз его, вернувшись после какого-то рейса. Бабушка же купила на рынке пару пластинок. И вот они тоже нашлись — лежали рядком в коробке.
Стася, с бьющимся сердцем, оттащила находки вниз в гостиную, села, как в детстве, перед печью на ковре, подключила проигрыватель и стала перебирать забытые пластинки. Здесь была пара её любимых сказок, сборники песенок… Но она с трепетом искала другую… Вот эту! На большом картонном чехле был нарисован строгий мужчина в белом кудрявом парике, в руках он держит скрипку. «Антонио Вивальди “Времена года”» — прочла Стася знакомое название. В детстве она думала, что Вивальди — это Бог, потому что он сочинил музыку, которая заставляла её переноситься в особенный мир. Скрипки Вивальди мгновенно отзывались у неё внутри, их вибрации пронизывали всё её существо до мурашек. Как будто она распласталась на море, которое заполнило её и, качая, несло в неведомые края.