Увидев воду, я не думая сбросила с себя одежду и поспешила окунуться.
— Ну же! Должно получится! Я обязана попасть назад. Домой! — я стояла в холодной воде по самую шею и причитала эти слова, дрожащими от холода губами. Но ничего не выходило — Вот же глупая! В прошлый раз я была с головой в воде. — задержав дыхание, я нырнула. В нос ударил холод. Я попыталась открыть глаза. Но вокруг была сплошная темнота. Подняв голову наверх, я увидела едва заметные проблески луны. Я продолжала молиться, чтобы все получилось. Но ничего не получалось. Воздуха стало не хватать, легкие прожигало, словно огнём. Стало невозможно больно. Голова начала кружиться. Продолжать не имело смысла, жизнь была на грани. Я всплыла быстрее, чем моё тело навеки бы погрязло в этих водах.
Кашляя, я вышла на берег. Зубы дрожали. Как же невыносимо холодно. Я села на мерзлую траву, прижав ноги к груди. На небе не мерцало и звезды. Всё было скрыто туманным полотном, лишь кусочек проглядывающей луны отражался в водной глади. Ветра не было вовсе, чему я была благодарна. Туманную тишину нарушал лишь рокот светлячков. « Не вышло» — промелькнуло в голове. Выходит, что я зря брела сюда и морозила себе все приличные и не совсем места.
Я сидела на берегу, давая себе высохнуть. Идти обратно насквозь мокрой не хотелось. Вглядываясь в водную гладь, я снова вспомнила деда. Через много лет маленькая я и он будут сидеть на этом самом месте. Его спокойный, бархатный голос будет рассказывать о приключениях Буратино, Гулливера и Алисы. А я, затаив дыхание, буду слушать, с восхищением переживая каждое событие, и иногда ловить на себе его тёплый, васильковый взгляд и мягкую улыбку.
По щекам сами собой потекли слёзы. Мне всё ещё не верилось, что этот человек был способен на то, о чём я прочла в его покаянии. Казалось бы, узнав такое, я должна была разочароваться в нём, вычеркнуть тёплые воспоминания. Но не могу. Это выше моих сил.
Во мне не осталось ни капли ненависти к нему. Моя любовь — безусловна. Она похожа на любовь матери к младенцу: даже когда он кричит, даже когда в гневе ломает всё вокруг, она всё равно продолжает его любить. Без всяких «почему» и «за что». Потому что он — её кровь. Её часть. Так и он навсегда остался частью меня.
Но мне осталось любить лишь воспоминания. Деда больше нет, как нет его заботы и теплоты, которыми он укрывал меня. Круглая сирота. И некому согреть меня от студёных вод. И озеро молчит, не спеша с утешениями.
Внезапно меня одолела злость на саму себя.
«Взрослая тётка сидит тут ревёт и жалеет саму себя. Баб Марина верно сказала. Потери будут всегда. Если я продолжу убиваться, то ничего не оставлю от самой себя. Дед умер. Его нет рядом со мной физически, и я не могу его обнять. Но он всё равно всегда рядом со мной в моей памяти и в моём сердце. И я всегда смогу с ним поговорить, просто прислушиваясь к себе. Потому что я – это частица его самого.» - я ещё раз подошла к озеру, вглядываясь в отражение в воде: «Вот он – мой дед. У меня его глаза, такие же голубые, словно васильки. Его милый приподнятый к верху кончик носа. Его тонкая верхняя губа. Пусть папины итальянские корни подарили мне темно-русые кучерявые волосы, смуглую кожу и крупное телосложение, я всё равно копия деда.» - я оглянулась, осматривая дома вдалеке: «И если я попала сюда, значит, так было нужно. Мне не стоит убегать из этого времени, а принять судьбу и посмотреть, к чему меня это всё приведёт. Быть может, это путешествие что-то изменит.»
Я подобрала одежду с земли, отряхнула и оделась, а затем неторопливо поплелась обратно к моему новому дому.
*****
На ступени крыльца сидела Маринка, склонив голову на колени.
— Маринка?
Девушка, испуганно встрепенулась. Она подняла голову, смотря на меня большими от страха глазами. Видимо, она не желала быть замеченной в такое время. Но ещё больше, видимо её удивило именно моё появление, с мокрой от ночных купаний головой.
— Ада, что с тобой? Ты вся мокрая. И почему ты не спишь в такой час?
— А ты? — я присела рядом на ступеньку. Маринка стушевалась, не зная, что ответить. — Мне было неспокойно. Решила прогуляться, дошла до озера. Надеялась, что вспомню что-нибудь.
— Ты плавала?!
— Немного. Не говори никому, ладно?
— Хорошо, но пообщай, что это было в последний раз, договорились? — я кивнула — Конец августа, уже довольно холодно. К тому же ты недавно чуть не утонула.
— Знаю. А с тобой что? Выглядишь поникшей.
— Нет, что ты, со мной всё в порядке. — она специально натянула улыбку, что еще больше выдало её притворство.
— Не хочешь говорить. Понимаю.