- Хорошо - проговорила она, подставляя лицо ветру
- Хорошо - подтвердил Юрий Петрович, глядя на девушку. «Хороша собой, хороша. И формы какие видные» - думал про себя Тарасов, разглядывая девушку. Неожиданно взгляд его зацепился за блузу, на которой в районе груди отсутствовала одна единственная пуговица, приоткрывая оголённое тело.
На распутье
Сегодня я заставила встать себя пораньше, но проснулась я уже в пустом доме. Маринка умчалась на утренний автобус в город, а мальчишки ушли в школу. Новый распорядок дня весьма меня утомляет. Оттого усталость и сон до полудня. Выглянув через окно, поняла, что сегодня придется одеться потеплее. Накинув старый Маринкин джемпер и заколов волосы, я покинула дом.
На улице уже стало холодать, я почувствовала приближение зимы. Никогда не любила зиму. Хотя в деревне в это время года было весело. Постоянно выходили с друзьями кататься с горки на ледянках, санях. Дед заливал каток, и мы каждый вечер с подружками разъезжали на коньках. Я отлично делала ласточку. Помниться, домой приходила всегда мокрая, из-за этого часто болела. А если я болела, значит дед доставал копилку своих народных методов. И над вареной картошкой сидела, и водкой тело растирала и молоко с медом пила. В общем, болела я весело.
Проходя мимо когда-то моего дома и услышав шум, я остановилась.
- Лида, успокойся, ребёнка испугаешь - кричала престарелая женщина.
- Да как тут можно быть спокойной! Я целый день, как белка в колесе кручусь, а он только лежит и пьет! Нашёл лошадь! Закончиться когда-то мое терпение, оно небезгранично, пусть знает, паразит! - это реплика была последней, и Лидия зашла в дом. Меня передёрнуло. Как-то не хорошо стало на душе. Дед никогда не был лентяем. Он всегда где-то пропадал и что-то делал. То с сеном возился, то во дворе со скотиной, то в огороде. Зимой снег чистил, дрова колол, баню топил. Никогда не было такого, чтобы он бездельно лежал. Если только поздними вечерами, когда все дела за день сделаны. Я шла, размышляя об этом и понимала, как скучаю по нему. По тому из моего времени, того кого больше нет.
Я дошла до конца улицы, где нужно было свернуть на участок, дальше лишь прокатанная дорога, ведущая на огороды. Случайно, я заметила Сережу, что грёб листья. Он меня не заметил, и я позволила себе полюбоваться. Он был высоким парнем с хорошо слаженной фигурой. Широкие плечи, узкая талия, красивые руки. Уже слабые лучи солнца выхватили непокорный черный локон его волос. Лицо было таким сосредоточенным, и как красив был его профиль, подсвеченный лучами обеденного солнца. Я стояла с дурацкой улыбкой, любуясь, растягивая этот приятный момент. Но он все же заметил меня. Гамма эмоций пробежали по его лицу.
- Ада? Ты тут?
- Тут - ответила я, подойдя к нему. Мне пришлось поднять голову и привстать на носочки, чтобы дотянуться до его лица. Он смутился такой близости, но стоял покорно, не двигаясь. Я коснулась губами кончика его носа и спеша отдаляться. Сережа стоял в удивление, хлопая глазами. Я рассмеялась. Уж больно мило он сейчас выглядел.
- Почему ты смеешься? - спросил он
- Ты забавно выглядишь. Мне нравится - теперь смущенно рассмеялся он, запустив пятерню в волосы.
- Может чаю?
- С удовольствием! Но в следующий раз, меня уже ждут
Я увидела как на секунду уголки его губ опустились и в глазах мелькнуло сожаление, но оно тут же испарилось, стоило мне коснуться его щеки губами.
- До встречи!
- До скорой, Ада!
*****
Вскоре я дошла до участка. На пути меня встретил Утяпкин.
- О, Ада Андреевна, здравствуйте, а мы вас уже заждались
- Здравствуйте, Мишенька, Юрий Петрович у себя?
- А как же - он указал на кабинет 27 откуда разносились громогласные крики Юрия Петровича
- Какого лешего вам деньги из казны платят? М? Вот где вы мне уже, прохиндеи! А ну пошли вон! - он вытолкал из кабинета трёх человек, продолжая отчитывать - У вас фоторобот на руках, едрёна мать, ну кого вы мне тащите!
- Учтем, Юрий Петрович - проронил голос один из них
- Вот и учтите, пошли! - встряхнув свой гнев и выпрямившись, Тарасов наконец заметил меня - Ох, Ада Андреевна, вы? Проходите, пожалуйста - куда более мягким голосом произнес он, приглашая войти в кабинет - Вы извините меня за это. Просто наказал им отыскать преследователя этого, а они мне тащат непонятно кого. Деревня два на два метра! - последнее он выкрикнул в дверь, чтобы его услышали провинившиеся, а затем добавил тише «тупоголовые» и снова, будто вспомнив, обратился ко мне - А вы для чего тут?