- Поклонись до земли своей матери и отцу до земли поклонись. Мы с тобою в долгу неоплаченном свято помним об этом всю жизнь - песня лилась рекой, голоса сливались в один, образуя тяжёлый звон. Юрий Петрович остановился, не подпевая более товарищам.
- А ну тишина! - крикнула он, ударив кулаком по столу - 10 лет ни отца ни матери не видал, а вы мне тут душу рвёте - проговорил вполголоса Тарасов, наполняя рюмки сослуживцам.
- Простите, Юрий Петрович, мы не подумали - извинился Утяпкин, сидевший по правое плечо от него.
- Тогда - с икотой проговорил Антонович - Выпьем за родителей!
- За родителей! - скандировали остальные под звон рюмок.
Темная ночь окутывала просторные улицы Марьяна, когда трое пьяных милицейских - Тарасов, Утяпкин и Антонович - шатаясь, возвращались домой. Улицы были пустынными, только слабое освещение единственного фонаря и тусклые огни из окон домов озаряли им путь. Все трое были в полном беспорядке, и каждый из них испытывал сложности с передвижением. Так что оперевшись о плечи друг друга, они вышагивали почти маршевым шагом.
- Жениться тебе надо, Юрий Петрович - снова завёл свою шарманку Антонович
- Опять ты о своем, ну вот какого дьявола ты узрел в женитьбе?
- Как же, Юрий Петрович - вмешался Утяпкин - Вот пришли бы вы сейчас домой, а вас жена бы встретила, обогрела и ужином накормила.
- Это, Утяпкин, кому как повезёт.
- Ну, нам же с Алексеем повезло. Марфанька моя - какая хорошая баба! А борщ какой варит!
- Тебе лишь бы пожрать, Утяпкин - сказал Тарасов, а затем немного помолчав, добавил с тяжестью на душе - Нет, меня везение, братцы, стороной обходит.
- Это ты слепой просто, Юрий Петрович. Такая женщина к вам не ровно дышит!
- Это ты об Аде Андреевне?
- О ней, о ком же ещё?! Так и вьётся возле вас, так и вьётся
- А я тоже заметил - подал голос Утяпкин
- Только вот дамочка она не из простых. Особый подход нужен - продолжил Антонович - Но упускать такую нельзя
- Ни в коем случае! - поддакивал Утяпкин
Юрий Петрович резко отстранился от товарищей, чуть не потеряв равновесие. А затем онемевшем языком произнёс.
- А что, чем чёрт не шутит! - развернувшись на пятках, он приказал - За мной!
Они почти подошли к дому, где жила Ада Андреевна. Как заметили дом в соседях, где росли роскошные цветы трёх видов.
- Утяпкин, рви!
- Что вы, Юрий Петрович, это ж преступление - он произнёс «преступление» шёпотом и осмотрелся по сторонам.
- Это государственная необходимость, рви, кому сказал!
Не осмелившись перечить своему начальнику, Утяпкин одним ухватом сорвал все цветы и всунул их Тарасову, а тот, сказав «вперёд» смело направился к дому Ады.
Товарищи остались позади, бросив ему «Ни пуха ни пера». Юрий Петрович остался за забором, всматриваясь в окно. Там горел теплый свет. Ада Андреевна в домашней одежде, с распущенными витиеватыми локонами лежала на кровати, держа в руках книжку. Он простоял несколько минут, не замечая сам, как любуется девушкой. Очнувшись от наваждения, он поднял с земли крошечный камень и кинул в окно. Девушка испугалась, поднялась с кровати и удивилась, видя практически под окном Юрия Петрович. Отворив окно, она вопросительно окликнула его. Тот кинул ей букет, но он не долетел, упав на землю
- Зачем вы пришли сюда в такой час?
- Я пришёл вам предложить романтическую прогулку - он оглянулся, указывая рукой на небо - Под звёздным небом. Так сказать, в знак уважения и всего чего сами пожелаете
- Спасибо, Юрий Петрович, но больше всего на свете я сейчас хочу тишины и покоя.
- Да?
- Да. И, Юрий Петрович, не морочьте себе голову, строить со мной амуры - гиблое дело.
-Что?
- Поищите кого-нибудь другого. Спокойной ночи, дорогой, Юрий Петрович - она закрыла окно и задёрнула штору. Вокруг стало темно. Юрий Петрович подошёл уже твердой походкой к товарищам и горько проронил.
- Довольны?
******
Солнечные лучи проскальзывали через оранжевые шторки, всё же заставили меня слезть с кровати и потянуться. Всю ночь меня мучили непонятные кошмары, от чего я проснулась намного уставшее, чем засыпала. Я вышла из комнаты. Олежа, варивший себе геркулес, не упустил возможности польстить мне комплиментами.
- Мать с отцом звонили минут 20 назад, сказали, что доехали - поделился он, непрерывно помешивая кашу.
- Отлично, наконец-то смогут отдохнуть.
- Я все думаю над тем, что ты мне сказала. Про развал и подобное - хоть его голос был спокоен, я почувствовала тревожность, волнение. Он развернулся, взглянув на меня - Возможно как-то помешать этому случиться?