- Что? - удивлённо сказала я, невольно отшагнув назад
- Я не в тихом голосе, вы прекрасно меня слышали! - наклонившись ко мне, сказал он, голосом в котором не было и капли обыденной шутливости и простоты. А затем аккуратно дотронулся до украшения на моей шеи, обводя пальцем сапфир. Я отдернулась.
- Это уже не честно - через зубы промямлила, чувствуя ком, образующийся в горле - Дайте поговорить.
Он отступил, пропуская меня. Я ринулась к машине. Утяпкин в недоумении уставился на Юрия Петровича, стоявшего за 4 метра от него. Тот кивнул, давая согласие на нашу с Серёжей аудиенцию. Утяпкин тут же отступил, открыв мне дверь. Я забралась в салон
- Ада, прости меня, прости. Ты должна мне верить!
- Серёжа, пожалуйста, успокойся - я взяла его лицо в свои руки, заглядывая в глаза - Что произошло? В чём тебя обвиняют? Расскажи мне правду, и я смогу тебе помочь, если ты невиновен.
- Я невиновен! Верь мне! Я делал это ради тебя. Ради нас.
- Что?
- То колье. Оно ведь тебе понравилось, правда?
- Ты... ты украл его? - я отпрянула от него, не веря услышанному.
- Я хотел тебя порадовать. Я хотел, чтобы ты была счастлива.
- Ты подарил мне краденое украшение? Сказал, что это твоей бабушки. Ты соврал мне... - во мне искрил бурный поток эмоций: удивление, непонимание, обида, разочарование и чувство, что я вновь что-то потеряла. Ещё одна потеря в мою коллекцию...
- Я делал всё это ради тебя. Хотел, тебя порадовать. У меня нет денег. Я очень бедный. И вся семья всегда была такая. Откуда у нас могли взяться такие украшения?
- Оно и не было мне нужно...
- На тебя не угодишь!
- Что?
- Я изо всех сил старался. Пошёл на кражу ради тебя, хотя это ладно. А тебе оно было ненужно!? Ты эгоистична, Ада! Такая же как и все. А я подумал, что ты особенная! Понимаешь меня? А ты оказывается даже хуже, чем остальные! Они хотя бы не скрывали своей неприязни А ты делала вид, что любила. Я не хочу тебя больше знать! Уходи!
Я открыла дверцу, и на дрожащих ногах вышла из машины. С силой сдерживая слёзы. Внутри была пустота. Ни мыслей, не чувств. Лишь одно осознание - я вновь ошиблась.
Утяпкин, поскрипывая, забрался на водительское сиденье, завёл мотор и белые жигули неспешно скрылась из виду. На плечо мне легла теплая рука. Я порывисто дышала, стараясь из последних сил не поддаться эмоциям.
- Юрий Петрович - проговорила я.
- Да?
- Снимите с меня это украшение. - я отодвинула волосы, обнажая шею.
*****
Юрий Петрович подошёл ближе, почти вплотную и наклонил голову. Практически невесомо коснулся шеи девушки, стараясь расстегнуть металлическую застёжку. Кончик пальца случайно задела шелковистую, волнистую прядь. Сколько раз он хотел коснуться этих волос? Сколько раз представлял, как она сама тянется к нему, сбросив эту толстую кожу отстранённости и равнодушия. Она ведь никогда не смотрела на него, так как он на неё. Она ведь всегда была увлечена лишь работой. И огонь в её глазах горел от предстоящей разгадки, но никак не от него.
Он смог справиться с застёжкой, хоть его руки дрожали. От чего? Давно он не помнил такого проявления собственного тела. Таких чувств. Что это он в самом деле как мальчишка?
Украшение упало с шеи, Ада перехватила его ладонями и развернулась, глядя в эти серо-голубые глаза. Слёзы застыли на её глазах. От этого блеска они становились ещё красивее, словно те самые драгоценные камни, что минуту назад прятались за поношенной олимпийкой. Она была больна или сломлена, но с ней точно что-то не то. Кто бы ещё так смотрел на человека, который только что запихнул в наручники твою любовь? Юрий Петрович не понимал. Но он смотрел в её глаза и осознавал, Ада слишком близко к нему, но её душа сейчас где-то далеко..
Что стало с той сильной и пробивной девушкой, какую он видел всё время? Почему сейчас перед ним она такая хрупкая и чувственная. Ада потянулась в его объятья, прижалась к сердцу, заставив его быстро-быстро биться. Юрий Петрович отпустил подбородок на самую макушку и прижал к себе ещё сильнее. Простые объятья. А сколько скрыто за ними чувств, что заставили Юрия Петровича почувствовать себя вновь мальчишкой. Глубокие чувства, сложные. Заставшие в врасплох его самого. Как он этого допустил? Почему этого произошло? Ни одна самая искусная красавица, коих он встречал на пути, не в силах была вызвать подобную бурю в душе. А она смогла. Лишь одни её объятья были на вес всех драгоценностей мира. Нет... Аду нет смысла сравнивать с другими. Её нет смысла сравнивать ни с кем.
Ярмарка
Прошло два дня. Не хотелось думать о том, что произошло. Однако, как бы я не пыталась отогнать от себя мысли о Серёже и обо всём что произошло, ничего не получалось. Моментами я ловила себя на чувстве вине. В голове крутились фразу: «Это я драматизирую», «Со мной что-то не так», «Он был прав, я просто не способна принимать любовь». Но вспоминая его лицо в тот момент, как он кричал, его налитые кровью глаза, раздувающиеся ноздри и рот, перекошенный от гнева. Хотелось тут же прыгнуть в озеро с головой, лишь бы смыть с себя всё это.