Арабы из окрестных деревень уже мчались с воем и гиканьем делить добычу. Прошёл час, два часа, шесть часов. Жара в машинах сделалась невыносимой, люди разделись до трусов.
Боеприпасы были на исходе. Наконец по радио был получен приказ отступить. Грузовики, которые ещё могли двигаться, стали пятиться задним ходом — почти все на спущенных шинах.
Броневики прикрывали отступление, сталкивая в кюветы вышедшие из строя машины, чтобы освободить шоссе. Покидая место битвы, Рашкес видел, как, испуская торжествующие крики, толпы арабов катятся вниз с горных склонов и набрасываются на брошенные на дороге машины.
Вечером этого дня в окрестных арабских деревнях — в Бейт-Масхире, Сарисе, Кастеле и других — шёл пир горой: феллахи объедались консервами, которых с таким нетерпением ждали голодные евреи Иерусалима.
Ҳагана оставила на дороге девятнадцать машин — почти половину автоколонны, вышедшей из Хульды, среди них — шестнадцать грузовиков и два бронированных «сэндвича». Девятнадцатая машина, в почти неповреждённом виде отбуксированная с места сражения, стала личным победным трофеем Гаруна Бен-Джаззи: это был «хиллман» командира автоколонны. В Иерусалиме утром этого дня Дов Йосеф получил радиограмму с сообщением о том, что из Хульды вышла автоколонна в сорок грузовиков. Вечером секретарь принёс сообщение, что автоколонна не придёт.
Впервые после 29 ноября ни одной машине не удалось прорваться в Иерусалим. Дов Йосеф в отчаянии опустился в кресло. Постепенно он понял, что это означает.
«Теперь мы в осаде», — подумал он.
Часть третья. Иерусалим: Город в осаде
20 марта 1948 года — 13 мая 1948 года
18. Дом в преисподней
Бараки поселенцев глядели с голой вершины холма на дорогу, почти такую же древнюю, как сами странствия человека. Эта дорога соединяла Иерусалим, город царя Давида, с Хевроном, городом патриархов. Кибуц Кфар-Эцион находился на полпути между двумя городами и призван был защищать Иерусалим с юга.
Четыреста пятьдесят мужчин и женщин — жителей Кфар-Эциона — уже в течение нескольких месяцев жили точно в осаде. Давид Шалтиэль рекомендовал Тель-Авиву оставить Кфар-Эцион и эвакуировать людей.
Собственно, Кфар-Эцион представлял, собою не одно, а целых четыре связанных между собой поселения — так называемый Эционский четырехугольник. Основание Кфар-Эциона было попыткой восстановить еврейское присутствие в горной Иудее, в то же время Эцион был стратегическим опорным пунктом к югу от Иерусалима. Но хевронские арабы рассматривали создание Эционского четырехугольника как посягательство чужаков на их исконные земли.
Решение Генеральной Ассамблеи ООН от 29 ноября 1947 года о разделе Палестины, столь радостно встреченное евреями в других частях страны, было воспринято поселенцами Кфар-Эциона со смешанными чувствами. Кибуц, который они с таким трудом создавали и строили, оказывался на территории, отходившей не к еврейскому, а к арабскому государству. Арабы отлично понимали, какую угрозу их коммуникационным линиям представляет Кфар-Эцион. Не тратя времени даром, они начали атаковать кибуц. Не прошло и двух недель со дня голосования в ООН, как еврейская автоколонна, направлявшаяся из Иерусалима в Кфар-Эцион, попала под Вифлеемом в засаду — десять из двадцати шести человек, ехавших в автоколонне, погибли, а машины достались арабам в качестве трофеев. С этого дня Кфар-Эцион практически всё время находился в осаде.
В январе из кибуца под конвоем британских солдат были эвакуированы женщины с маленькими детьми. Вскоре после этого арабы массированными силами атаковали Эционский четырехугольник. Атака была отбита после кровопролитного боя, длившегося целый день. Через четыре дня тридцать пять бойцов Ҳаганы пытались с боем добраться до Кфар-Эциона из Иерусалима, но все до одного погибли. В кибуце была расчищена примитивная посадочная площадка, и защитники Кфар-Эциона стали первыми, кому помогла авиация Ҳаганы.
Командование Ҳаганы должно было решить, следует ли эвакуировать поселенцев вместе с остатками снаряжения и провизии под британской охраной в Иерусалим, усилив тем самым его гарнизон, либо, наоборот, послать кибуцу подкрепление, боеприпасы и продукты. За второй вариант стоял Игаэль Ядин, молодой археолог, руководивший отделом планирования операций в штабе Ҳаганы в Тель-Авиве. Он считал, что Кфар-Эцион — это «бастион, который защищает Иерусалим от нападения с юга». Ядин лично приказал Шалтиэлю послать в Кфар-Эцион автоколонну, загрузив её всем, что только мог Иерусалим уделить. Чтобы возглавить эту операцию, Игаэль Ядин снова послал в Иерусалим Михаэля Шахама — офицера Ҳаганы, который организовал взрыв отеля «Семирамида». Успех операции зависел прежде всего от быстроты.