— Что происходит?
Эврика! Я нашла мятую чёрную кофточку.
— Она идёт сюда! — невнятно пискнула я, просовывая голову в майку, быстро поправляя и её, и свои растрёпанные волосы.
— Кто «она»? — закатывает глаза Кил.
Я уже слышала шаги.
— Людмила! Она не должна тебя видеть! Прячься! — я кричала, но только шепотом, чувствуя даже холодный пот на лбу. Ну и адреналин.
Киллиан лишь рассмеялся и прикрыл лицо руками, не веря в мои слова. Ну же, чего он мешкает?! Так и хочется толкнуть его на пол, чтоб наконец понял.
— Ты это серьёзно? — не перестаёт хохотать тот.
— Боже, да встань ты! Она же сейчас будет здесь!
— И что? — вожатый фыркнул. — Вообще-то я твой парень.
В эту секунду я ощутила смесь эмоций: и радость, и грусть, и тревогу, и безысходность!.. Мне было страшно, что девушка подумает кое о чем неприличном, а я этого бы не перенесла. Эта мысль словно начинает управлять мной, будто демон вселился, и я ударяю брюнета по ноге. Тот вскрикнул и хмуро взглянул мне в лицо, поглаживая больное место. Ничего страшного, подумаешь синяк заработал…
— Увидев тебя здесь, она подумает, что… ну… — я смущенно опускаю глаза в пол и начинаю медленно краснеть.
— Что мы с тобой переспали? — улыбнулся Киллиан, нагнувшись ко мне.
Вот и все! Я готова взорваться со стыда! Мои щеки уже пылают. В горле застрял воздух, что не позволял дышать, я буквально задыхалась. И как он может так спокойно об этом говорит?.. Не понимаю.
Кил вновь засмеялся и осмотрел моё лицо взглядом «ах, какая неловкая ситуация». Просто дайте мне яду!
Не успев протестовать, в деревянную дверь постучали, и спустя мгновение, на пороге стояла Людмила, которая улыбаясь во все тридцать два зуба. Она выглядела так лучезарно, что аж могла затмить солнце. Однако, когда её весёлый взгляд падает на нас с брюнетом, девушка округляет глаза и замирает. Её алые губы чуть приоткрыты; ясно одно — блондинка не знает что сказать. Собственно, как и я…
На довольной физиономии Джонсона широкая ухмылка, словно так и положено, а я в свою очередь виновато гляжу на онемевшую Лу. Как же хочется заорать во все горло: «А-А-А-А-А».
Наконец, глазища загорелой девушки заморгали. Значит, пришла пора объяснять, что тут происходит. Только не это…
— Я не вовремя?.. — неловко заулыбалась она, жалостливо подняв брови.
Ненавижу этот взгляд.
— Почему же? — спокойно спросил Кил, отодвигаясь от меня. — Мы болтали о тебе.
Людмила немного расслабилась:
— Что, правда?
— Да, — подтвердил свои слова брюнет, — я говорил, как ты любишь появляться в неподходящий момент.
— Значит, не вовремя… — вздохнула Лу, покрываясь румянцем.
Я сильно пинаю локтем в ребро парня, от чего тот скривил гримасу, но виду не подал. Молодец, держится. Пора положить этой обстановке свой логический конец.
Выдохнув из лёгких воздух, я перевожу взгляд на стоящую в дверях Людми.
— Не слушай его, Людмила. Киллиан пришёл пожелать мне доброго утра и уже уходит, — голова брюнета резко поворачивается ко мне, выражение его лица протестовало, и тогда я начала глазами намекать на выход, — уже уходит… уходит! — повторились мои слова.
Несчастному вожатому пришлось повиноваться. Он неохотно встал с кровати и прошёл к выходу, как вдруг остановился рядом с девушкой, странно поглядев на неё. По телу прошлась дрожь.
— Ты моя должница, Эстебан, должница, — сказав напоследок, Киллиан гордо поднял голову и покинул мои апартаменты.
Побледневшее лицо Людмилы уставилось на меня, а на её губах застыла жалостливая улыбка.
—…Это что сейчас было? — указывая большим пальцем на дверь, смеётся блондинка.
Мы обе не сдерживается и уже хохочем во всю. Да, Джонсон, однозначно, сделал моё утро лучше.
Я бросаю в Лу подушку, от чего та не успевает увернуться и с грохотом падает на пол. Наш смех продолжается.
*
Когда я вошла в комнату Мии, она сидела на полу и собирала чемоданы. Я хотела постучаться, но дверь была открытой, поэтому, сейчас просто стою сзади и наблюдаю за её движениями. Она не спеша складывает свои вещи, а затем прячет в чемодан. Её огненные волосы собраны в хвостик, который обещает вот-вот распасться.
По дороге в эту комнату я много раз репетировала свою речь: в ней присутствовали извинения, факты и доводы. Я шла не для того, чтобы поругаться, а наоборот, помириться. Чувствую себя размазней… Наверное, меня бы здесь сейчас не было, если бы:
А) Миа не была доброй и старинной подругой Киллиана. Она очень дорога ему, а из-за меня они разругались.
Б) Когда-то Миа помогла мне, протянула руку помощи. Благодаря ей я сейчас здесь… с Киллианом.
Теперь моя очередь.
Я могла ещё вечность наблюдать за рыжеволосой, но нельзя избежать разговора, а растягивать нет смысла.
Ладно, надо собраться. Выдыхаю полной грудью и легонько стучу пальцами об косяк двери, не решаясь сделать и шагу. Видимо, от неожиданности Миа испугалась, от того и вздрогнула. Девушка повернулась ко мне полубоком, и по взгляду мне стало ясно, что она вовсе не рада меня видеть. Что ж, это было ожидаемо.
Затем моё внимание привлекла её комната: она отличалась от других, по крайне мере, от моей и вожатого. Комната рыжеволосой была большой и просторной. Большое окно спряталось за фиолетовыми шторами, которые были обвязаны ленточкой. Напротив окна письменный стол, на нем, в свою очередь, зеркальце, косметичка, стопка книг и сложенные кофточки. Кровать почти новая, сделанная из красного дерева. Откуда я это знаю? У моей бабушки дома точно такая же.
На полу уместился мягкий белый коврик, на котором сейчас сидит Миа, складывая вещи.
Да уж, кажется, никакого разговора не будет. Неловко откашливаюсь, давая понять девушке, что я ещё здесь. Интересно, ей есть до меня дело?
— Разве моё молчание не прозрачно намекнуло, чтобы ты ушла? — говорит она, сидя ко мне спиной.
И тут вся моя прорепетированная речь исчезает. Блин!..
— Я пришла с тобой поговорить, Миа, и никуда не уйду, — чеканя каждую букву, произнесла я.
Рыжая прячет джинсы в чемодан, недовольно вздыхает, а затем встаёт на ноги, наконец, обернувшись ко мне всем телом. Она скрестила руки на груди и без интереса взглянула прямо в мои зрачки, сквозь очки. И только сейчас осознаю, что у Мии опухшие, покрасневшие глаза. Боже, она что, плакала?..
— Назови хоть одну причину почему я должна тебя слушать? — её брови подскочили.
Вообще-то есть одна причина…
— Киллиан. — объясняю я, взбодрившись.
Лицо Мии внезапно чернеет. Кажется, не сработало.
— Мне совершенно нет дела до Киллиана, — как холодно звучал голос рыжей, — мне абсолютно плевать!
— Неправда. Если бы тебе было плевать, ты бы так усердно не защищала его от меня!
Подруга (или уже нет) скривила гримасу, тем самым показывая неохоту говорить, но её ждёт разочарование.
— Да, защищала! — внезапно вскрикнула девушка. — Но хоть кто-то сказал мне «спасибо»?! Нет, он предпочёл нашей дружбе тебя, Кит! Тебя! И больше не о чем нам говорить! Ты знаешь, где выход!
Она хотела было развернуться, как её останавливает мой голос:
— Киллиан не жертвовал вашей с ним дружбой, как ты это не поймёшь?! Ты сама подвела черту. Я и не собиралась занимать твое место…
— Но.!
—…И место Ребекки тоже! — продолжаю громко объяснять я, задыхаясь. — Ты ничего не зная, делаешь выводы… Ты меня не знаешь… И видимо Кила тоже! Слушай, — тут я делаю уверенный шаг, подругу это поразило, — вы нуждаетесь в друг друге! Будь ему хорошим другом — выслушай его, поддержи, не требуй то, чего нет!.. Миа, вы любите друг друга, зачем же все портить? Заметь, с Грегом, Лу и Хеном Киллиан не ругался. Они по прежнему друзья. Ты… ты просто слишком его опекаешь, лишаешь свежего воздуха. Понимаю, Ребекка была тебе очень дорога, тяжело свыкнуться с её потерей…
— Ты ничего о ней не знаешь!.. — перебивает меня девушка, выпустив наружу свой оскал и искреннюю злобу.
Выдыхаю, настраиваясь на продолжение монолога.
— Возможно. Но я точно знаю одно: Ребекка бы хотела видеть Киллиана счастливым… Тебя счастливой, вас всех счастливыми! Так почему же ты одна не видишь счастье других?