Почему Он хотел сделать это? Во–первых, потому, что Он хотел посредством этого чуда больше показать им Свою мощь, или, как Он назвал это, «славу Божию» (ст.40). Тем самым они получили не только то, о чем просили — восстановление здоровья их брата, но в то же время укрепилась и углубилась их вера и их доверие Иисусу.
Во–вторых, благодаря этому они пришли к глубокому смирению. Он смог показать им, какими нетерпеливыми и упрямыми они были. Сколько раз в эти дни и ночи они упрекали Его — в мыслях или словах! И когда уже Иисус пришел к ним, обе сестры упрекают Его: «Господи! если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой» (ст. 21 и 32).
Вполне вероятно, что близкое знакомство Иисуса с этой семьей возбудило в них более или менее сознательное чувство, что они находятся в особых отношениях с Ним. Иисус показал им, что Он очень ценит их веру и любовь к нему. Но в эти нелегкие дни ожидания проявилось то, что их вера и их любовь были основаны на шатком фундаменте. Они глубоко смирились. Но именно поэтому исполнение их молитвы и чудо воскресения так много значили для них.
Нечто подобное имел в виду Иисус и в случае с ханаанской вдовой, когда Он медлил с исполнением ее просьбы, сначала посредством мучительного для нее молчания, а затем посредством Своих строгих слов. Он хотел дать ей больше, чем исцеление ее дочери. Он стучал в ее сердце посредством болезненных, но продиктованных любовью слов. И Он достиг того, что она открыла Ему свое сердце.
Она не обиделась ни на Его молчание, ни на Его слова, но и то, и другое лишь убедили ее в ее действительном состоянии. И она заняла то положение, в котором Иисус хотел ее видеть. Она бросилась к Его ногам и отдалась Его милосердию посредством простых, но полных мольбы слов: «Господи! помоги мне». И там, у ног Иисуса, она смиренно выслушивает резкие слова о псах. Здесь мы видим действительно сокрушенную душу, которая «смирилась под крепкую руку Божию». И когда Иисус исцелил ее дочь, она на только была освобождена от своей временной нужды, но, сверх того, также и от своей своенравной, требовательной сущности. Как смиренная грешница, она полностью доверилась Божественному милосердию.
Так же нужно понимать и «борьбу» Иакова с Богом. Мы должны сознавать, что это Бог искал встретиться с Иаковом и в человеческом образе боролся с ним. Иаков страшится встречи с Исавом, но Бог хочет показать ему, что ему угрожает гораздо большая опасность: Сам Бог против него. Таким образом, это своего рода отчет Богу, к которому Иаков был призван в эту ночь. Бог хотел благословить Иакова. Он определил его быть родоначальником избранного народа. Но это благословение вследствие грехов Иакова против Бога, против Исава и против его престарелого отца было парализовано. И теперь Бог хочет говорить с Иаковом об этих грехах. Эта расплата, видимо, происходила в душе Иакова, внешне выражаясь в борьбе с Богом.
Иаков, вероятно, думал, как и все мы, что Бог неохотно дает Свои дары и потому необходима борьба. Он употребляет характерное выражение: «Не отпущу Тебя, пока не благословишь меня». Однако, Божие благословение было готово для Иакова в тот же момент, как только он развязался со своими грехами. И с ним дело обстояло точно так, как и с остальными, о которых мы говорили: он получил больше, чем просил. Он просил о благословении и помощи для себя и своей семьи в предстоящей ему нелегкой встрече с Исавом, которая могла кончиться тем, что Исав уничтожит и Иакова, и весь его род. Бог имел в виду не только его примирение с Исавом, но Он дал пережить Иакову такую встречу с Самим Собой, которую Иаков никогда не должен забыть. Это событие оказало сильное влияние на весь народ Израильский. В память о том, что в ту ночь было повреждено бедро Иакова, они никогда не ели жилы на составе бедра животных.
Бог даровал ему глубокое смирение на всю его жизнь. Оно сделало его маленьким в своих глазах и полностью зависимым от Бога. Его слабость была для него лучшей защитой от врагов, которых он нажил себе своим необузданным и хитрым характером.
Закончив это исследование, мы возвращаемся к той борьбе, в которой, согласно призыва Апостола, нам необходимо подвизаться в наших ходатайственных просьбах. После всего сказанного нам должно быть ясно, что суть нашей борьбы заключается не в принуждении Бога дать нам то, чего Ему не хочется давать нам. Наша борьба очень похожа на только что описанную, с той единственной разницей, что в этой борьбе молитва касалась нас самих, а то, о чем говорит Апостол, касается ходатайства за других. Так что, если просьба о других связана с борьбой, то она имеет то же самое основание, о котором мы только что говорили. В отношении Бога к нашим ходатайственным просьбам есть нечто для нас трудное и непонятное, что и вызывает борьбу. Но это не борьба с Богом, а борьба с самими собою. Есть нечто в нас самих, что препятствует нашим ходатайствам за других. На эти препятствия указывает Дух молитвы, и начинается борьба. Мне хочется назвать два препятствия.