г понял, что Лена спрашивает об этом совершенно серьезно. Он придвинулся к ней и просто сказал. - Да. Я не улечу без тебя. Ее губы дрогнули. Она сжала его руку, но промолчала. Сережа погладил ее по голове. - Вкусно хоть? - Очень. После завтрака они отправились исследовать живописный скалистый мыс, в который упирался песчаный пляж. Вновь стоял отличный летний день. Чистое небо, прозрачная вода, тепло, почти жарко, и ощущение, что можно идти хоть целый день без устали. Лена часто останавливалась и поднимала с земли понравившиеся камушки и ракушки и складывала их в целлофановый пакет. - Что ты будешь с ними делать потом? - Пока не знаю. Какую-нибудь красоту дома сотворю. - Ты еще и рукодельница. Столько достоинств в одном человеке. - Я просто стараюсь соответствовать твоему инопланетному происхождению. Кстати, забыла спросить. А у тебя есть какая-нибудь сверхспособность? - Сверхспособность... хм... дай подумать. Ну конечно есть! - И что же это? Ты можешь летать или одним прикосновением исцеляешь недуги? - Нет. Я могу сделать бутерброд из любых имеющихся продуктов. Лена засмеялась. У нее был потрясающий смех. Открытый, чистый заразительный. Так обычно смеются люди, которые верят во что-то хорошее, и это хорошее всегда с ними. Когда они, наконец, добрались до стенки мыса, обнаружилось, что подняться по почти вертикальным гранитам нечего и пытаться. А продираться сквозь колючий кустарник вглубь берега в поисках более пологого склонакак то не очень хотелось. - Может замочим ноги? Видишь, какой удобный уступ всего в метрах десяти? - предложил Сережа. - Кажется, от него можно подняться на самый гребень. Там природные ступеньки. - Думаешь тут неглубоко? - с опаской спросила Лена. - Максимум по пояс. Сейчас время отлива. А до прилива мы успеем спуститься. - Хорошо, - вздохнула она. - Полагаюсь на своего мужчину-пришельца. Правда не знаю, как нас может в случае чего спасти твоя сверхспособность. - Ооо, ты еще многого не знаешь обо мне. Они разулись и осторожно, опираясь руками об вертикальные камни, зашли в воду. Глубина действительно оказалась небольшой. Намокли только края шорт. Дойдя до нужного уступа, Турбинин закинул ногу вверх и перебрался на него. Потом помог своей спутнице. Путь вверх действительно напоминал ступеньки. Поэтому они без труда смогли подняться на узкий хребет скалы. К самой оконечности мыса вела вполне сносная тропа. Но двигаться по нагромождению острой породы босиком было совсем невесело. Охая и ахая, они добрались до макушки, за которой следовал резкий обрыв вниз. Море щедро разливалось до горизонта и где то далеко-далеко перетекало в небо. Ветер дул в лицо и влажно пах смесью водорослей и силы. - Все, миссия выполнена. Добрались, - сказал Турбинин. Он достал из маленького рюкзака бутылку с водой и протянул Лене. - Попей. Лена сделала несколько глотков, затем подошла к самому краю, запрокинула голову и вытянула руки в стороны. Сережа мгновение любовался ею, а потом подошел сзади и обнял. - Чувствую себя почти как Дикаприо, - прошептал он. - А давай... прямо здесь, - так же шепотом сказала она. - Ты просто читаешь мои мысли, - И Турбинин стал расстегивать пуговицы на ее рубашке. *** На обратном пути к берегу Лена случайно наступила на морского ежа. Кусочек иголки где то засел в ее подошве, и Она отчаянно хромала. - Обопрись на меня, - Сережа подставил плечо. - Сейчас придем, в палатке есть аптечка, я сделаю тебе операцию. - Звучит как то жутковато, - Лена шумно выдохнула, сдув локон волос, упавший на глаза. - Ты оставишь мне ногу? - Твои ноги должны воспевать поэты. Они не простят, если что-то пойдет не так. - А ты случайно не поэт? - Ну, если только в душе. - Тогда ты и воспой. Но только качественно. Спать они легли опять поздно. Долго лежали, обнявшись, и слушали умиротворяющий фон за стенками палатки. - Спасибо за операцию. Было совсем не больно. - Пришлось повозиться. Потребовалось все мое недюжинное хирургическое мастерство. Это была страшная ядовитая игла. Иглище. - Ладно, ладно, я оценила. Через 5 минут тишины, веки стали тяжелыми, дыхание медленным - Сережа незаметно переместился в сон. Но перед тем как окончательно оказаться не здесь, он услышал совсем рядом нежное горячее и почти неуловимое: - Я люблю тебя... *** - Боже, какое небо! Так редко приходится смотреть вверх... А там целая вселенная. - Двести тысяч миллиардов звезд только в нашем Млечном пути. - А где твоя звезда? - Ее отсюда не видно, но ориентир вон там... - Турбинин протянул руку. - Видишь две яркие точки? Это Кастор и Поллукс главные светила Близнецов. Поллукс ниже. Вот если от него лететь еще пару тысяч световых лет, как раз упрешься в мое солнце. - Долго же ты сюда добирался. - Всю жизнь. - Вот ты так серьезно об этом говоришь, что я прям верю. - Может быть потому что это правда? *** - Я все хотел спросить. А ты была замужем? - Да. Выскочила в 20 лет. Дура была совсем. - И что? - Разные мы просто оказались. Совсем разные. Три года помучились и разбежались. - Ну а потом как? - Потом за ум взялась. Учебу закончила, работать начала. Еще пару раз встречалась. Один из них вроде серьезно. Но ничего не получилось. Так и живу одна с кошкой. Как говорят, сильная и независимая женщина. - Но теперь то у тебя есть я. - А ты правда есть? - Можешь потрогать, чтобы убедиться. - Где потрогать? Здесь? - Ой! *** - А у тебя седая борода. Ты же ещё такой молодой, а борода седая. - Не такой уж и молодой. Мне 46. А тебе? - А мне 35. Через месяц будет 36. Старуха уже. - Тогда кто я? - Ты как Карлсон. Мужчина в рассвете сил. Не сбривай бороду. Ты похож на Хемингуэя. - Я подумаю. Вообще это заманчиво - не бриться. - Вы мужчины такие смешные. Думаете, что все знаете о бритье. Между тем, женщины делают это в гораздо больших объемах... Тебе только подбородок и щеки... - Батюшки! Неужели и тебе тоже? - Поверь, на теле женщины есть много других мест, которые необходимо брить. - Это какие, например? - У приличных девушек об этом не спрашивают. - А говорила, старуха. *** - Это у тебя в животе урчит или у меня? - У тебя. - А мне кажется у тебя. Урчит басом. - Значит пора завтракать. Сейчас приготовлю чего-нибудь. - Погоди, я сфотографирую наши голые ноги на фоне раскрытого полога палатки и с видом на море. Всегда хотела сделать такой снимок. - Тогда убери мои, а свои оставь. Они у тебя красивее. - Нет уж. Мне твои нравятся. Лежи, не шевелись. Все. Снято. - У тебя сейчас в инстаграмме подписчиков прибавится. - Вот и подпишись на меня наконец. - Не буду. - Почему? - Потому что я не виртуальный, а настоящий. Слышишь, опять урчит. *** - Что ты делаешь со своей кожей? - А что с ней не так? - Она нереально гладкая. Как пишут в книгах, атласная. - Так тебе нравится? - Еще бы. Гладить тебя - это как есть пирожное. - Ну так гладь еще. Вот здесь ты еще не гладил. И вот здесь... - Погоди, у нас еще полно времени. Я обязательно проглажу каждый твой холмик, каждую впадинку... Каждую линию, каждую клеточку... - Боже как приятно. М-м-мм... Ты можешь запросто уволиться и открыть массажный салон. Отбоя не будет от девиц... Хотя о чем это я!? Только попробуй! *** Прошло несколько дней. Вечером перед отъездом Турбинин разжег большой костер. Они приготовили оставшиеся продукты, разлили по кружкам последние капли вина. - Ну, за отдых! - сказал Сережа. - Да. Пожалуй, это был лучший отдых в моей жизни. - Нам очень повезло с погодой. Все время солнце. Жаль вода еще холодная. - Мда, голышом в лунной дорожке мы с тобой так и не искупались. - Приедем, в душе искупаемся. Только луну придется вообразить. - А еще романтик, называется. Ладно, у меня тоже есть тост. У тебя там хоть глоток остался? - Да. Лена посмотрела ему в глаза. В ее взгляде отражались наступающая ночь, языки пламени и еще что-то нерассказанное и тайное. - Я хочу выпить за моего мужчину. Нет, нет, молчи, - предупредительно воскликнула она, почувствовав, что он собирается ее перебить. - Да, за моего мужчину. Я тебе сейчас кое-что расскажу. Чуть больше года назад я устроилась на работу в вашу компанию. Первые дни я ужасно тупила, и Сан Саныч мне сделал несколько резких замечаний. А у меня комплекс отличницы. Помню, я как то близко к сердцу все восприняла. То есть обиделась страшно, и тут же решила уволиться. И вот сижу и думаю, как бы мне потактичней об этом сказать. И тут в кабинет заходит человек, и у меня все останавливается внутри. Я смотрю на него, понимаю, что это нелепо и глупо. Но продолжаю пялиться. А он вдруг глянул на меня, улыбнулся и кивнул. И в этот момент я поняла, что никуда не уволюсь. И с тех пор каждый божий день я буквально молилась, лишь бы ты зашел вновь. И когда это случалось, я слышала флейты и арфы. Лена перевела дыхание. - А помнишь новогодний корпоратив? Я потратила целый день на прическу и макияж, я чуть с ума не сошла, выбирая платье. Так хотелось потанцевать с тобой, посидеть рядом за одним столом. Так хотелось, чтобы ты почувствовал что-то. А ты пришел какой-то рассеянный, сел за другой стол и исчез еще до того как начались танцы. Мне было так грустно. Я жутко напилась, а потом проревела весь остаток ночи... Молчи, молчи! Я вообще о другом хотела. - Наступила весна. В тот день шел дождь, но у меня было чудесное настроение. Я шла на работу с радостью. Я знала, что случится что-то хорошее. Очень хорошее. И увидела тебя. Ты спасал свой каблук. И был такой смешной и беспомощный в одном ботинке. И к тому же без зонтика. Я подбежала к тебе и сказала, здравствуйте, Сергей Алексеевич. И выглянуло солнце. Я не верила, я знала, что однажды это случится. - Ты наверное думал, что в наше