— У тебя будут неприятности из-за того что ты их побил?
— Были бы, если бы убил кого-то, — рычит он. — Но нападение пятерых вооруженных фейри на одного безоружного фейри? — искры сверкают в его глазах. — Это их накажут за такую трусость, — его праведный гнев заразителен, и ярость струится по моим венам, как разряд молнии. Чем дольше я смотрю на него, тем больше с ним согласна. Они заслуживают наказания. Они заслуживают сломанных костей и разбитых в кровь носов. Они заслуживают худшего.
Я чувствую приятную дрожь от охватившего меня холода, появившегося в ответ на нарастающий внутри жар.
— Ты создаешь снег, — низко рычит он.
Кивнув, я смотрю на свои пальцы, которые блестят изморозью. Через пару секунд они полностью покрываются льдом.
Не успев подумать, я касаюсь пальцем пореза на его щеке. Он так напрягается что кажется, сейчас упадет. Когда пальцы дотрагиваются до его кожи, раздается шипение, но я не чувствую жара.
Меня охватывает странное чувство, такое сильное, что я почти отшатываюсь. Но все же остаюсь на месте. Вспышки в глазах Каина обжигают куда сильнее, чем могла бы его кожа.
— Принцесса, какого хера ты делаешь? — его голос напряжен так, будто он сейчас сломается, и языки пламени полностью затапливают радужки глаз.
Медленно и осторожно я провожу покрытым льдом пальцем по линии его челюсти.
Лед тает, и теперь я чувствую тепло. Он напрягается еще больше, пока я быстрее веду рукой вдоль воротника рубашки, по плечу. Ниже, по груди.
Он делает шаг назад, оказываясь вне моей досягаемости, и напряженно выдыхает.
— Пожалуйста, — умоляю я.
— Пожалуйста, что? — его голос едва громче хрипа. — Что, по-твоему, я могу сделать для тебя? Как долго, думаешь, это продлится?
Его взгляд опускается на мою руку, лед растаял и теперь с пальцев капает вода.
Я снова смотрю в его глаза.
— Тогда скажи мне, что делать.
ГЛАВА 37
КАИН
Блядь.
Она, блядь, понятия не имеет, что творит.
Это ебаное безумие.
Но она стоит передо мной, и эти проклятые огромные голубые глаза смотрят на меня так, словно она готова сделать все, что я скажу.
Она дотронулась до меня.
До моей кожи.
Сраные двести лет никто меня не касался, и теперь я должен держать себя под контролем?
Она просто избалованная принцесска. Я наблюдаю за ней, потому что она меня забавляет. Я преследую её, потому что Фезерблейд ей благоволит. Она нужна мне, чтобы войти в Сокровищницу.
Ложь.
Все это — ложь.
Она — боец. Я наблюдаю за ней, потому что она охуенно красивая. Я преследую её, потому что хочу сжигать её обидчиков так долго, как только смогу. Она нужна мне… и точка.
Ворон Одина, это невыносимо.
Это просто идиотизм. Двести лет планирования пошли прахом из-за её огромных глаз и гребаных приоткрытых губ.
Мне нужно выбросить её из мыслей. Так, чтобы она не жила в моей голове каждую секунду каждого дня.
Она — только плоть и кости, и ничего больше. Просто я слишком давно не видел возбужденную женщину. И прямо сейчас я смогу доказать, что все это так и есть.
— Разденься для меня, — я жалею об этих словах, как только они срываются с губ.
Её грудь вздымается, щеки мгновенно краснеют, и мой уже твердый член дергается.
Она делает пару шагов назад и заводит руки за спину, развязывая кожаный корсаж, стягивающий талию. Бросив его на землю, она поднимает на меня взгляд и я вижу в нем решимость.
Блядь. Она действительно это делает.
Будто боясь передумать, она быстро стягивает рубашку через голову и снимает с груди бюстгальтер.
Непроизвольная дрожь прокатывается внутри моей грудной клетки, когда я вижу её грудь, то, как соски твердеют от прохладного ветра.
Она смотрит мне в глаза, пока расстегивает ремень и развязывает шнуровку штанов. Она стягивает их вместе с бельем вниз, и теперь с моих губ срывается рычание.
Она, блядь, идеальна. Округлая и мягкая, на лице смесь противоречащих друг другу чувств вызова и желания.
— О, принцесса. Ты понятия не имеешь, во что ввязалась.
Она шумно выдыхает, потом поднимает подбородок.
— А ты не собираешься раздеться?
— Я буду делать, что пожелаю, и ты, кстати, тоже. Дотронься до сосков, — её бледные щеки вспыхивают самым ярким оттенком красного, что я когда-либо видел, и я едва сдерживаюсь, чтобы не потянуться к своему ноющему члену. — Сейчас же.
Неуверенно, она поднимает руку и проводит по соску кончиками пальцев.