Останавливаться нельзя. Остановка — смерти подобна и недопустима. Она порождает праздность и лень. Только когда у человека есть цель, он живёт по -настоящему.
Утро встретило меня светом искусственного солнца, поцелуями, походом в тёплый душ и утренней трапезой. Я привык ощущать себя проходчиком с фронтира и совсем не привык к комфорту и роскоши, которая как-то сама выстроилась вокруг меня.
Но я не дал себе обмануться ею.
После сытного завтрака я взялся за решение насущных вопросов.
Альма уже не спала и находилась в лазарете убежища. Здесь они с матерью разбирались с заражёнными. Сколько бы подозрений у меня внутри ни было на счёт нашей новой богини, с её новыми воспоминаниями она не приобрела заносчивость или пренебрежение к другим. Отношения с матерью Алихаи она поддерживала как и прежде.
Никакой брезгливости или надменности по отношению к кому-либо у неё не появилось. Сейчас она держала за руку покрытую уродливыми грибоподобными струпьями Лифу. В перчатках, конечно, из соображений безопасности. Но, тем не менее, на лице девушки читалось сочувствие.
Это радует. Хорошо, что не все беглые боги такие, как Дина Вездесущая. Хотя я бы, скорее, ставил на то, что она слишком долго была Альмой и привязалась к Ордену.
Дина тоже была здесь. В изоляторе, где раньше содержалась Дора, а до неё — потерявшая осознанность Белка. Она пока не пробуждалась, но была надёжно скована бронированным стеклом и прочно удерживающими её серебряными кандалами.
— Как продвигается лечение? — спросил я.
— Оно не будет быстрым, — ответила, не оборачиваясь, беглая богиня. — Антимикотик работает не мгновенно.
— Но они уже вне опасности?
— Да, лечение не очень приятное, им нужно блокировать поступление маны, почти не есть и травиться химией. Таблетка известная, колдерская. Не знаю, где они встречались с такими агрессивными грибковыми формами, но она помогает.
— Я думал, они больше по мутантам и радиации.
— У них сильно развит химический комплекс. Следующий уровень — это конгломерат. Но у них нужного лекарства я не нашла. Семнадцатые рекомендовали использовать его, оно чуть более щадящее для тела. Но потом я их поставлю на ноги очень быстро, как только можно будет вливать ману.
— Рад это слышать.
— Дай им дней пять покоя, — сказала Альма. — Лифе, может, и меньше потребуется. У неё такой коктейль в крови, что и заражение меньше. Рэйдалу будет посложней, там ведь тело проходчика, а душа нежити со Стены. Изначально дух плохо держится в теле.
— А дендроиды?
— Суть та же: сильная химия. Она убивает растительную сущность дендроида, затем Крайн сможет поднять их как нежить, через некротическую цепь. После — внутренняя чистка и возрождение растительной части… в общем, мы будем работать вместе с Крайном, ритуал уже разработали.
— Он сейчас в двадцать первом?
— Уже нет. Он сейчас возвращается вместе с Рамиленом.
— Погоди, ему же запрещён выход из локации?
— Никто не может запретить выход из сектора неразумному артефакту и запретить выносить труп, — Альма с усмешкой обернулась ко мне.
Я рассмеялся.
— Хитро. Только Раму сюда зачем?
— Скучно, говорит. Хочет поговорить, отдохнуть. Потом вернётся, если ты скажешь. Но я думаю, что нам не помешает на спуске воин, который в прошлом сражался с ингенами и бестиями в их естественной среде.
— Даже так? Тогда его опыт действительно бесценен.
— Его бы к артиефакторике как-то сподвигнуть. Он ведь не один из диких тари этой деревни, а рассветный. То есть, из тех, кого базовой ритуалистике учили в школе, как часть стандартных умений любого тари.
— Ты так много вспомнила об их мире?
— Нет. Это из книг. Алихая любила читать. Да и я тоже, так что здесь мы были едины.
— И когда только ты успела со всеми так подружиться? — удивился я.
— Должность главного лекаря располагает, — улыбнулась Альма. — Ты пришёл узнать о состоянии больных, поговорить или просто проведать Дину?
— Всё вместе и ещё кое-что.
— Ну, тогда ты уже всё знаешь. Дина вот, она в сознание ещё не приходила.
— Она точно не сбежит, как проснётся?
— Тия сказала, что, скорее всего, она будет пускать слюни и смотреть в стену. Но здесь бронированное стекло, под которым моя мать пряталась от забравшихся в убежище микотов. Верней, не стекло, а кристалл, который впитывает ману. Это на случай, если в ней вдруг проснётся генетика рептилоида, и она сорвёт серебряные кандалы.