–Разве так ты, Великий, сказал не Немизиде?
Зевс задумался, потом махнул рукой:
–А кто их разберёт? Все они одинаковые, – и, подавая пример, сам зашёлся хохотом, который мгновенно был подхвачен. Посейдон не нашёл в себе силы рассмеяться. Выдавив на лице кривую улыбку, он снова нашёл лицо Геры – та не изменилась ни в одной черте, всё также беседовала с Деметрой…
***
Катится пир, набирает шум, всё горячее речи, всё острее шутки… здесь зародятся новые обиды. Арес, к примеру, навсегда запомнит пьяный смешок в свою сторону и шелест: «ублюдок!» от сестры родной – Эриды. Эрида сказала это не ему, но для него. Как настоящая богиня раздора она складывает в слова то, что не было ещё сказано.
Арес и без неё знает, что его же отец – Зевс проклинает его, называет ненавистным, ибо Арес олицетворяет войну. Но, помилуйте, Луна и Солнце, разве Арес выбрал себе это? всё, что он ищет – немного тепла, но находит невысказанную прохладу. Его принимают, потому что он сын Зевса, но не любят. Разве что…Афродита?
Арес отыскивает красавицу взглядом и новое разочарование разгорается в нём: Афродита льнёт не то к Фобосу, не то Деймосу…мелкие божества, а Афродите всё равно. Нет в ней божественной гордыни, она всех стремится обогреть, ну, как умеет.
Арес отводит глаза, встречает взгляд Диониса. Тот молча указывает ему на кубок – уже полный до краёв, блестящий кровавым рубином перед Аресом.
«Не так он уж и дурашлив!» – досадует Арес и от нечего делать осушает кубок до дна.
–Я хочу сказать…– Зевс, огромный и жуткий, пошатываясь, поднимается из-за стола, он много выпил и красноречие его приобрело неутешительные обороты. – Мы собрались здесь…
Зевс пьяно обводит огромный стол, ища, собственно, виновников торжества. Наконец, находит – смертный царь подвластной Зевсу земли связывает себя сегодня узами брака с нифмой Фетидой. Изначально – Фетиде это было в проклятие. Брак бессмертной со смертным по меркам Зевса – позорище, и так он наказывал нимфу за то, что когда-то Фетида отвергал его самого. Ради Геры отвергла. Не ради страха перед нею, а из уважения к ней. И бежала.
Зевс бросился за нею, а после махнул рукой – красавиц много. Но обиделся и проклял её на брак со смертным. Гера, впрочем, умела быть благодарной и устроила для нимфы удачный брак.
–Да будет в вашем доме праздник и мир, – продолжает поздравление Зевс. Очень нескладное и мрачное. Ему важен пир, а повод уже безразличен. – И много этих…наследников!
Зевс хмыкает, плотоядно оглядывая Фетиду с ног до головы. Ещё красива!
–Я пью за вас! – Гера поднимается легко и ровно. Она перебивает Зевса, потому что точно знает – он бессилен перед нею. Она даже на него не смотрит. – Счастья тебе, Фетида!
И теперь уже Гера подаёт пример. Его невольно повторяют все. Но не будет Фетиде счастья, всю жизнь проведёт она в тревоге о сыне своём, ведь тот единственный, который сумеет сохранить жизнь, будет носить имя Ахиллес и предстоят этому Ахиллесу великие дела, ведь Эрида – богиня раздора – уже сделала свой ход.
***
На пирах с олимпийцами смертные одаривают своих покровителей, а покровители смертных. Разбираются дары – чаще вино и фрукты, столь любимые олимпийскими божествами, иной раз дивной красоты ткани и украшения…
А это кому?
Золото вдруг блестит на столе, от этого блеска исходит восхищение и что-то неземное и даже не небесное, что-то вечное есть в этом восхищении.
Разглядывают. Яблоко…золотистое крупное яблоко – идеально ровное с тонким просветом сквозь медовую кожицу…так светятся только по-настоящему спелые яблоки, из которых сок течёт при первом же укусе.
Но это не всё. К черенку яблока привязан тонкий лист. На листе выведено: «Прекраснейшей из богинь».
Так настаёт тишина. Даже Зевс стремительно трезвеет – эта шутка будет стоить чего-то страшного, но он пока не понимает чего.
Деметра сразу отмахивается и садится на место: не ей. Она, конечно, богиня, но явно не Прекраснейшая. Так она привыкла о себе думать, так ей же и проще. Своё место Деметра знает лучше других, и этим довольна.
Артемида, правда, делает нерешительный шажок, но её брат настороже и одёргивает её за руку, мол, куда тебе?! Артемида трезвеет. Действительно, с чего бы ей вдруг стать такой?! Она покровительствует другим вещам. Артемида благодарно сжимает ладонь брата.
Редеет толпа заинтригованных богов и божеств. Божества вообще торопятся по своим местам, а иные боги справедливо рассуждая, торопятся не ввязываться. Прекраснейшей – это слишком туманно.