Но Леви не привык сдаваться. Он вспомнил про одного своего старого знакомого, профессора медицины, который имел много связей в научных кругах, и оказалось, что тот хорошо знает одного из членов научного совета «Алкор», потому, что несколько раз консультировал их медицинский совет. Профессор обещал посодействовать. Это была удача. Окрылённый и немного усталый, Леви взял такси и поехал к Гринфилд.
Супруга Роберта распахнула ему дверь, едва он коснулся звонка.
— Керри, дорогая! — Леви слегка приобнял её за плечи. — Мне так жаль, что с Робертом случилось это несчастье.
— Спасибо, — Керри опустила глаза, затем с надеждой посмотрела на адвоката. — Ты узнал?
— Разумеется! Всё не так плохо. Есть шанс получить все необходимые услуги сразу же после того, как Роберта объявят юридически мёртвым. Кстати, что говорят врачи?
Керри поджала губы и на глазах у неё заблестели слёзы.
— Ну, не надо, не надо, дорогая! — Леви успокаивающе погладил её по плечу. — Всё будет хорошо.
— Хорошо? Что именно, Леви? — Керри непонимающе посмотрела на него. — Роберт в коме, врачи говорят, что ему жить осталось несколько дней. А ты говоришь, что всё будет хорошо?
— Несколько дней? — переспросил Гринбаум и призадумался, потирая острый подбородок.
— Так что ты узнал про «Алкор»? — снова спросила Керри.
— Это одна из двух фирм, занимающихся крионикой в Америке. У них есть штат медработников в национальном масштабе и семь специальных хирургов в различных регионах, в том числе и в Сан-Франциско. И они готовы оказывать услуги по требованию двадцать четыре часа в сутки. Как только пациент объявляется юридически мёртвым, специальная бригада медиков выезжает в больницу или на дом и проводит реанимацию пациента.
— Они оживят Роберта после смерти? — удивилась и обрадовалась Керри.
— Нет, — покачал головой Леви. — Насколько я понимаю, это делается, чтобы восстановить частичный поток крови к мозгу и сердцу, чтобы отсрочить омертвение тканей. Но лучше об этом узнать у них самих. Нам нужно съездить в Скоттсдейл. Я договорился о встрече через одного своего знакомого. А ещё тебе придётся переоформить страховку Роберта, чтобы оплатить ей услуги по криоконсервации.
— Да? И много там денег?
— Четыре сотни тысяч.
— Ты думаешь, этого хватит?
— Возможно. Ты сядешь за руль? — Леви слегка подтолкнул Керри к входной двери.
— Не знаю, — неуверенно пожала она плечами. — Веди лучше ты.
— Тогда поторопимся. Нам нужно проехать шестьсот с лишним миль.
* * *
Растрескавшийся серый асфальт дышал жаром. Они остановились около длинного одноэтажного здания под номером 7895, которое от дороги отделял узкий газон с низкорослыми деревцами и стрижеными кустами, похожими на маффины из «Макдональдса».
Керри задумчиво посмотрела на логотип «Алкор», красовавшийся на правом углу фасада и тяжело вздохнула. Несколько высоких пальм, росших вдоль здания криофирмы, придавали ему вид калифорнийского фитнес-клуба, почему-то затерявшегося в аризонской промышленной зоне.
«Неужели здесь замораживают людей?» — с удивлением подумала Керри, но внутри здания её первое впечатление изменилось.
Они с Леви оказались в просторном холле, стены которого были выкрашены в угрюмый лиловый цвет, на фоне которого переливающийся серебром ресепшн с огромными синими буквами названия компании выглядел аляповато. Здесь же стоял низкий мягкий диван всё того же лилового цвета и пара чёрных кресел, расставленных вдоль журнального столика. По бокам от дивана два серых кашпо с лохматыми искусственными пальмами, видимо, были призваны придать помещению подобие домашнего уюта. Но Керри не покидало странное ощущение, будто они с её адвокатом попали в пафосное похоронное бюро. Впечатление это усиливал и мертвенный лиловый цвет повсюду, и подчёркнутая больничная стерильность, и полное безлюдье.
Навстречу им вышел довольно высокий мужчина средних лет в тёмном костюме, но без галстука и без рубашки. Под пиджаком у него была надета обычная серая футболка. Лицо у мужчины выглядело слегка осунувшимся, хотя и ухоженным, волосы с лёгкой проседью зачёсаны назад, на губах застыла сдержанно-вежливая улыбка.
— Привет! Рад видеть вас у нас. Я распорядительный менеджер компании, Стив Бридж, — представился мужчина.
— Привет, Стив! — Леви пожал протянутую ему руку. — Я Леви Гринбаум, адвокат миссис Эванс. Профессор Стюард должен был предупредить вас о нашем визите.
— Да, разумеется, — кивнул Бридж.
— Это миссис Эванс, — отрекомендовал Леви свою спутницу.
— Керри, — негромко произнесла та и протянула Бриджу руку.
Тот осторожно пожал её, с интересом разглядывая новою знакомую.
— Итак. Позвольте мне показать вам всё и объяснить саму процедуру заморозки тела от начала до конца, — с готовностью произнёс Стив Бридж, не переставая казаться вежливым и приветливым. — Вам ведь интересно, как всё происходит?
Он снова взглянул на Керри. Так утвердительно кивнула.
— Безусловно.
— Мы можем начать с макета для ранних этапов процедуры. Прошу вас пройти со мной в операционно-реанимационное помещение.
Стив Бридж провёл гостей в ярко-освещённую просторную комнату, часть которой занимала пластиковая ванна, внутри которой находился человеческий манекен, засыпанный сине-голубыми пластиковыми кубиками, имитировавшими лёд. Рядом располагался медицинский стол, вокруг которого были расставлены какие-то медицинские приборы на каталках. У дальней стены стоял большой металлический ящик с крышкой.
— Процедура проходит в несколько этапов, — начал объяснять Бридж, остановившись около манекена в ванне. — Мы называем это витрификацией. Команда наших крионистов помещает тело умершего в ванну со льдом, чтобы максимально снизить температуру тела. Затем они делают сердечно-лёгочную и мозговую реанимацию — запускают сердце и лёгкие пациента с помощью тампера. Это такой механический прибор для реанимации. Вот видите, он находится здесь, на манекене? Далее мы подключаем аппарат искусственного кровообращения и насыщения крови кислородом, одновременно заменяя кровь в теле пациента специальными криопротекторами. Этот процесс называется пефузией.
— Вы заменяете всю кровь? А зачем? — удивилась Керри.
— Если этого не сделать, то при заморозке кровь превратиться в лёд, — охотно объяснил Стив Бридж, — и его кристаллы разрушат ткани тела. Криопротекторы можно сравнить с антифризом для машин.
— Понятно, — понимающе кивнула Керри, представив на месте манекена Роберта, и нервно передёрнула плечами. — Это, наверное, очень сложно?
— Безусловно. Такая операция в среднем занимает двенадцать часов и её выполняют десять наших крионистов. После перфузии тело пациента переносится на вот этот стол, оборачивается в специальную ткань и помещается вон в тот контейнер с сухим льдом, который затем отвозят в наш гипозиторий.
— Там и хранятся тела? — спросила Керри, на которую рассказ Бриджа произвёл сильное впечатление.
— Да. Они помещаются в специальные сосуды Дьюара. Это что-то похожее на термос. Внутрь заливается жидкий азот и тела хранятся в нём при температуре в минус триста двадцать девять градусов по Фарингейту. Химические реакции в организме при столь низких температурах практически останавливаются.
— И можно взглянуть на это место? — поинтересовался Леви Гринбаум.
— Разумеется, — кивнул Бридж. — Пройдёмте со мной. Я вам всё покажу.
Он открыл дверь в дальнем конце помещения, любезно пропуская вперёд своих гостей. Втроём они прошли по узкому извилистому коридору, на стенах которого были развешаны портреты каких-то людей.
— Здесь вы можете увидеть некоторых наших пациентов, — охотно пояснил Бридж. — В основном это публичные люди, которых все знают. Вы, кстати, тоже можете выбрать для себя, появится ли фото вашего мужа на этой стене или вы останетесь инкогнито, — предложил он Керии.