— Я иду по соседству, — протестую я, мой каблук застревает на дорожке. Оглядываясь назад, возможно, мне бы стоило сменить мой деловой костюм и туфли, чтобы отнести коробку надувных кукол. Или, возможно, мне не стоило пить второй бокал. Вероятно, последнее.
— Вам нужна помощь, мэм? — спрашивает Брукс.
Пока иду, я осматриваю коробку со всех сторон.
— Эй, вы помните то время, когда мой отец настаивал на том, чтобы у меня была охрана, и я согласилась только при условии, что моя охрана не вмешивается в мою жизнь никоим образом или способом? Это моё любимое воспоминание.
Клянусь, я услышала, как Брукс и Девис закатывают глаза за моей спиной прямо сейчас. Они просто вежливо поинтересовались. Это против протокола, чтобы они несли коробку, даже если бы я захотела, так как это помешало бы им защищать меня. Но со мной было всё хорошо и без охраны. Уровень поддержки моего отца был самым высоким среди президентов за последние десять лет; экономика процветала, и не было никаких явных угроз моей жизни, о которых я знаю, во всяком случае. Но мои родители слишком заботливы, мягко говоря.
И, честно говоря, Брукс и Девис совсем неплохо разбираются в вопросах безопасности. И, конечно же, они без юмора. Думаю, это требования работы. Вопреки распространенному мнению, нам разрешено отказываться от защиты, хотя у моего отца, скорее всего, случился бы настоящий сердечный приступ, если бы сделала нечто подобное. Я только уступила в том, чтобы у меня были женщины-телохранители (насколько невозможным должно было быть относительно нормальное существование с командой дикарей в костюмах, следующих за мной?) и если они не будут докладывать о каждом моём шаге отцу.
Следуют за мной… Прекрасно. Я считаю недопустимым помогать мне с рутинными, повседневными задачами.
Типа, как доставить гигантскую коробку с надувными секс-куклами и смазкой в дом моего соседа.
Я стою за воротами с коробкой, Брукс и Девис на безопасном расстоянии от меня, когда отвечает мужской голос.
— Йо.
Йо. Определённо не пенсионер.
— Я твоя соседка. У меня есть кое-что… ну… эм… личного характера, которое было по ошибке доставлено в мой дом.
Он смеётся.
— Личного характера? — спрашивает он, явно издеваясь над формальностью моих слов.
Я сразу же ощетиниваюсь. Я имею в виду, да, меня называли высокомерной и Идеальной Президентской Дочкой, но на самом деле, я делаю этому парню одолжение. Я могла бы просто надуть его кукол и перебросить через каменную стену, которая разделяет наши владения. С другой стороны, я определённо должна была доставить коробку именно таким образом.
Ворота открываются, и я замираю на секунду, глядя на его дом. Я не видела из-за ворот ни одного дома в моём районе; я никогда раньше не встречала никого из моих соседей. Его подъездная дорожка короткая и мощенная, как и у меня; а его дом похож на мой, за исключением того, что он, по крайней мере, в два раза больше. Дом чертовски огромный. Декоративные деревья выстроены в линию по краю стены между нашими владениями, и я делаю мысленную заметку, что ландшафт лучше. Я прошла больше полпути подъездной дорожки, когда сосед выходит из дома.
Абсолютно голый и носящий набор стратегически расположенных бонго барабанов.
2
Грейс
Я моргаю дважды, останавливаясь, когда мой сосед небрежно подходит ко мне босиком. Неся бонго.
Голый. Парень абсолютно и полностью голый, а бонго стратегически прикрывает товар. Он определённо не пенсионер. Нет. Нисколечко. Он молод и здоров, и…
Огромный, понимаю я, когда сосед приближается ко мне. Мой взгляд неохотно движется от бонго вверх, достаточно долго задерживаясь на его очень мускулистой, очень накаченной груди и прессе. Я обвиняю вино за мои медлительные глаза. Татуировка охватывает одну из его грудных мышц, двигаясь вверх до плеча и вниз по мужской руке.
Его руки такие же большие, как и все остальное — вылепленные бицепсы, предплечья и… Боже правый, этот парень выгляди так, будто должен заниматься рубкой деревьев или чем-то в этом роде. Однако мои глаза не задерживаются на его руках — они возвращаются прямо к бонго. И к тому факту, что эти бонго прикрывают его… бонго.
— Моя посылка? — спрашивает он.