Мия слушала и ей было сложно представить, что Бен был таким. Образ молчаливого молодого мужчины никак не мог связаться воедино с агрессивным нескладным подростком с огромными ушами. У Бена разве большие уши? Она попыталась вспомнить, но Бен носил волосы до плеч и густые черные локоны надежно скрывали уши, какие они у него не были. А Бекки тем временем безжалостно продолжала свой рассказ:
— Йюманса тогда исключили из школы. На последнем-то году обучения! И мистер Кросгроув уволился, но он итак в школе подрабатывал учителем на замене. Он большую часть своего времени уделял своему лагерю. И, представляешь, он этого Йюманса взял к себе в помощники! Хоть и лагерь был социальный, и туда на каникулы и праздники приезжали дети из бедных и неблагополучных семей, некоторые семьи из нашего города тоже отправляли своих ребят. Но когда там Йюманс появился, перестали. Тогда совсем плохо в городе стало. Почти каждый день находили замученных и убитых животных: кошек, собак, птиц… Юджин говорил, что однажды и корову из их стада изранили, и она умирала от потери крови… — Бекки тряхнула головой. — Кошмар. Даже полиция взяла это на личный контроль, но Йюманс был неуловим. Когда его почти поймали за руку, мистер Кросгроув поджег лагерь. — Голос Бекки был грустный. — Его посадили за решетку, а Йюманса забрала мать из города быстрее, чем остыло пепелище лагеря. Я считаю, — неожиданно повысила голос Бекки и ударила кулаком в ладонь. — Это сам Йюманс поджог его, чтобы скрыть что-то.
— Что? — выпалила Мия.
— Не знаю. Но я уверена, что что-то. — Непоколебимость Бекки удивляла.
Мия молчала, переваривая ужасный рассказ. Бекки, как и остальные жители города, были твердо уверены что корень зла — Бен Йюманс. Но почему они так решили? Ведь Бен… Мия вспомнила алые всполохи в его темных глазах тогда в дайнере, когда он ругался с Юджином. Эта волна обжигающей ярости, которая Мия почувствовала всем своим естеством. Нет, была какая-то тьма внутри Бена Йюманса, но она будто бы тщательно пыталась скрыться. Мия закусила губу — она совершенно запуталась.
— Но он…
Тормоза взвизгнули, и машина резко остановилась. Мия, никак не ожидавшая этого, дернулась вперед и больно приложилась переносицей о водительское сидение. Бекки испуганно вскркнула, а Мия громко выругалась. Она подняла голову и встретилась с злобным взглядом Кайдел.
— Он — монстр! — прорычала девушка. В глазах её читалось почти безумие.
— Мия…
Бекки мгновенно поняла, что ситуация начинает приобретать опасный оборот и вмешалась. Она успокаивающе погладила Кайдел по плечу и повернулась к Мие.
— В последний год мы похоронили несколько наших подруг. Мы не хотим, чтобы ты стала следующей.
Кайдел устало вздохнула и уткнулась лицом в руль. На глазах у Мии начали закипать слезы. Бекки крепко обняла её и начала успокаивать. Кайдел пару раз шмыгнула и уже без всяких резких торможений довезла Мию до её дома. Она быстро распрощалась с подругами и бегом направилась к дому.
Оказавшись в коридоре, Мие осознала, что теперь ей будет сложно чувствовать себя в безопасности. Она тряхнула головой, стянула с себя плед и уговорила себя не думать об этом. А еще по пути на работу заехать в магазин за бейсбольной битой. Так, на всякий случай.
***
Мия боялась опоздать на работу, но её страх был напрасным. Мэрия оказалась местом преступления и все работники от мала до велика обсуждали произошедшее, никто не работал. Журналисты всех местных газет осаждали кабинет мэра, но все их попытки были обречены на провал: в буквальном смысле на страже дверей в кабинет стояла Филипс. Мия побаивалась секретаря мэра, и было за что! Высокая, очень высокая, широкоплечая блондинка, казалось, могла голыми руками раскидать всех этих надоедливых журналюг. Некоторые считали, что даже сам мэр побаивался её, а злые языки поговаривали, что она и вовсе Серый кардинал. Мие было все равно до этих сплетен и слухов. Филипс была строгой, в меру требовательной, но справедливой.