Томас чувствует, как опора из-под спины пропадает — он падает, через секунду полностью развалившись в длину на холодной поверхности. Открывает глаза и видит ухмыляющуюся рожу, которая с интересом рассматривает его.
— Хрена ли тебя сюда затащило, уродец? — грубо кидает незнакомец и садится на корточки. Теперь его лицо стало ближе.
Томас узнал его, но не сказал ничего в ответ. Просто продолжил лежать и считать количество прыщей на лице паренька.
— Оглох, вылупленный? Я спрашиваю: с хрена?! — парень становится свирепее, на лбу даже образовывается незаметная морщинка из-за сведённых бровей.
Томас выставил руку перед собой.
— Заткнись, а, — устало произносит он, стараясь игнорировать удивленное лицо парня. — Черт, как же хочется колы, сто лет ее не пил.
— Да ты, черт возьми, знаешь вообще, кто я такой?! — ещё больше взбесился парень и сжал руки в кулаки.
— Заткнись, — повторил Томас. — Не удивляйся. Я знал тебя ещё до того, как ты стал подонком Утконосом, поэтому если у тебя в голове возникло желание избить меня, это не принесёт тебе никакого удовольствия, просто потому что мне будет плевать, да и пришёл я совершенно не за этим.
Утконос высокомерно кивнул и с пафосом сделал шаг в сторону.
— Прошу в хату, — воскликнул он. Былое волнение в нем испарилось. Даже появилось ощущение, что он все это время притворялся. — Ох, разве что, у меня не прибрано и я конечно же начну суетиться ради тебя и делать вид, будто я такой чистюля.
И он действительно начал демонстративно носиться из стороны в сторону.
«Чертов клоун, — подумал Томас. — Всегда его действия такие тупые и непредсказуемые».
Утконос остановился и изобразил изумление:
— Ах да, я же так и не вспомнил тебя, но знаешь, мне пофиг. Хотел колы? Сейчас принесу - не гордый, подавись ею черт возьми... А ну-ка, погоди-ка!! Ты же тот маменькин сынок, который рано уходил с тус и которого я и привёл к нам в компанию! Тони, кажется!
Уикенд закатил глаза.
— Томас, ну да ладно.
— Точно, точно! Ладно, с хера приперся, сосунок?
Паренёк манил его жестом за собой, подпрыгивая на ходу, как ненормальный, собственно, кем он и являлся, а Томас старался не обращать на него внимания, чтобы не трепать себе нервы.
Ему казалось, что в помещении слишком жарко, хотя руки продолжали быть холодными. Он нервничал, причём сильно. С чего бы, Томас же всегда отличался общительностью и открытостью - ему нечего бояться! На него просто влияла Утконосовская атмосфера. От этого парня просто несло Логовом, и речь шла совсем не о запахе...
Уикенд отметил, что все практически не изменилось. Тот же диван, на котором их компания когда-то зависала, стол, который всегда был завален пивом со вкусом мочи и закусками, но... что-то изменилось и он это почувствовал.
Пройдя на кухню, Утконос неаккуратно набулдыхал сомнительный напиток, в котором даже не шипели пузырьки и запихал себе в рот что-то хрустящее.
— А Беллатрис и ее братец на работе все ещё, да? — спросил Томас, чтобы подавить нараставшее чувство тревоги.
Утконос подавился и издавая противные звуки, выплюнул содержимое на пол.
— Их уже давно нет в живых, бро, — прохрипел он.
❍ Глава 4
Как только на город опустились сумерки, раздался навязчивый звук сирены, который я принял с блаженством и умиротворением. За годы эти две ноты стали единственным, к чему я не испытывал диссонанс.
Пустынная улица — никакой духоты. Я доступен всему ветру, который проникал во все щели вместе с пылью и вонью.
Сжимаю в руках бутылку, которую мне одолжили кровопийцы в Логове и глотаю, пока хватает воздуха.
Глубокий вдох. С чувством жжения внутри желудка я делаю уверенный шаг. Дрожащими руками пытаюсь попасть ключом в заржавевшую замочную скважину. В глазах двоится. Распахиваю дверь настежь, отчего та громко ударяется о стенку. Оливер убил бы меня, если бы узнал, как я обращаюсь с его имуществом.
Шаг и еще шаг. Как же бесят эти скрипучие половицы и плющ, который как-то умудрился прорости сквозь окно и просочиться внутрь. Пыль, грязь, вонь, пустота.
Только сейчас замечаю, как перестал дышать. Определенно просто не чем.
Издаю какие-то нечленораздельные звуки - хочется кашлять.
Блик - через секунду уже замечаю, как отдернул занавески и распахнул окна.
Глоток, еще один.
Ноги отказываются сотрудничать с мозгом - сами продолжают меня нести в неизвестном направлении. С трудом открываю заклинившую дверь - комната Оливера и Трис. Рычу, кидаю на пол простыни, на которых они спали - да, они до сих пор еще тут, хотя чему я удивляюсь? Кроме меня, больше никто не мог притронуться к их вещам. Разве что...