Они как будто специально высоко поднимали ноги, чтобы непонятная жидкость брызгалась в разные стороны. Обувь насквозь промокла. Облезлая крыса пробежала по ноге Томаса, отчего меня передернуло. Я старалась не смотреть вокруг, особенно на стенки трубы, боясь наткнуться на мелких насекомых или еще какую-то отвратительную дрянь.
Облегченно вздохнула, когда мы миновали эту склизкую противную трубу и теперь уже спускались по лестнице, на которой, казалось, ступенек было как в Эльдорадо.
Но расслабляться еще рано. Пространство расширялось, и с каждым шагом нам начинал открываться вид на самый низ – там была толпа людей. Со всех сторон аналогично располагались лестницы – оттуда также спускались жертвы вместе с Кровопийцами. Удивительно, что помимо нас несколько десятков людей попало сюда — наши братья и сестры по несчастью, которым суждено разделить эту ужасную участь.
И вот мы окунулись в толпу. Кто-то стал трогать меня за разные места, а кто-то — срывать одежду. Я поморщилась, пытаясь увильнуть с помощью свободных от чужих рук плеч и головы – не помогало. На мне осталось одно нижнее белье, не считая оставшихся клочков ткани.
Началось безумие.
Томас усердно пытался вырваться, чтобы отомстить моим обидчикам, в его взгляде смешивались ярость и сожаление. Но ведь и ему от них сильно доставалось – опух правый глаз, из носа струей лилась кровь, и его постоянно били в живот, как будто специально делали мясную отбивную.
Отовсюду эхом доносились непонятные крики, стоны и мольбы о пощади.
Я не успевала даже реагировать на все происходящее - находилась в ступоре.
Искоса заметила, что кто-то стоит прямо напротив меня. Пришлось обернуться, выпуская брата из поля зрения.
— Какая маленькая, — произнес парень возраста Томаса. — Не бойся, красотка, тебе понравится, — он грубо схватил мое лицо и притянул к себе, оставляя грязные поцелуи. Я зажмурилась. Сильно впилась ногтями в собственную кожу от стыда и брезгливости.
Он небрежно вытер мне слезы. Взглядом психа провел рукой по моим волосам. На его лице застыла отвратительная криповая улыбка.
Живот скрутило, тело покрылось мурашками от холода и страха.
Молодой Кровопийца кивнул двумя другим, которые держали меня за руки. Как вещь, они передали меня этому извращенцу и застыли как статуи, наблюдая за происходящим. Огонек удовольствия отображался в их глазах.
— Меня зовут Люк Волден, и сегодня я решаю что с тобой будет дальше.
Непонятно зачем парень перевел взгляд на тех двух амбалов, как будто искал признания и знак уважения, как ребенок, который нарисовал непонятные линии и побежал показывать свое творение родителям, ожидая похвалы. Удивительно, но он ее получил. Они многозначительно кивнули ему и после удалились.
— Пойдем, — Кровопийца сжал мой ворот и потянул за собой. Ноги заплетались друг о друга, я боялась упасть и оказаться затоптанной толпой. Сердце выскакивало из груди от мысли, что он будет творить со мной. Я захлебывалась от истерики. Мне не хватало воздуха.
Вокруг невозможно было найти Томаса. С этой минуты наши с ним пути были разделены. И я молилась, чтобы увидеть его снова.
❍ Глава 2
Этот Люк Волден обвязал меня и тянул так сильно, что до сих пор остались складки от бечевки бордового оттенка на животе. Он постоянно озирался по сторонам, ненароком скрипел подошвами и громко выкрикивал: «Пошли!».
Я готова была плюнуть ему в лицо, кричать оскорблениями, биться, но понимала, что лишь разозлю Кровопийцу, а он, впоследствии, отыграется на мне.
Все, что оставалось мне – молча оглядываться по сторонам, наблюдая за тем, как других так же тащили за веревку, уводя от толпы. Они, в отличие от меня, дергались, бессмысленно боролись за свободу. Я представляла, как от их движений натирало спину. Возможно, что до крови. Это как спускаться по канату, пытаясь ловко скользнуть по нему вниз – руки жжет и образовываются волдыри.
Парень звякнул ключами, нашел нужный и со скрипом отворил тяжелую железную дверь, грубо толкая меня вовнутрь.
Я обессиленно упала на холодный сырой пол, машинально съеживаясь от неловкости и холода. На мне осталось лишь бежевое белье, ноги стоптаны в кровь, все тело пульсировало, волосы были распущены и жутко взъерошены – помню, как кто-то умудрился даже вырвать клок из шевелюры. Чувствую, как уже завтра буду покрыта множеством синяков, если, конечно, оно наступит для меня.