Но я так устала...
Никогда не узнать, кто принес Вестнику напиться, кто подменил фляги, кто перелил воду...
Никогда не узнать, сколько ударов нанесли ему, прежде чем он упал на мокрую от вечернего дождя дорожку, прежде чем его серые глаза смогли рассмотреть каждую трещину в покрытых узором плитах.
Я только знаю, что он пришел за мной.
Я только знаю, что шел он много дней - в чужой мир, не побоявшись.
Я только знаю, по чьему приказу.
За мной...
Мой милый, не грусти. Не надо бить костяшками пальцев по холодной, выкусаной ветрами и временем стене.
Ты так печален сегодня. Подойди, дай я поцелую тебя, не бойся, твоя жена не заметит нас.
Я - оберег. Ни одна тревога не смеет коснуться того, кого я люблю.
Подойди, я поцелую тебя... и удавлю.
Это очень просто - я так часто обвивала руками твою шею, так часто скользила ладонями по твоим широким, смуглым плечам.
Да, мой милый. Вестник моего народа тоже не заслужил умереть от ножей в спине, на грязной дорожке, у твоих ног. Он был ветром, он был воином, он был честным.
Скажи, ты отступил назад, чтобы кровь не запачкала твоих расшитых шелком туфель?
Я - оберег. Сила моя такова, что пока я нахожусь рядом с тем, кого люблю - ни одна беда не коснется его.
Пока я не сгорю.
... Город за спиной будет гореть еще долго. Сердце - еще дольше. Но потом на его месте вырастет новое, маленькое и чистое.
У нас будет время привыкнуть друг к другу, пока я иду на Зов, в край моего народа.
Конец