А я и не против. М-м-м! Такое ощущение, что последние шесть лет я только и делала, что голодала.
***
После питательного завтрака помогаю маме с заготовками на зиму. Любит родительница закрывать всякие разные салатики, солить огурчики и помидорчики, варить варенье. И так как рабочих рук в семье теперь прибавилось (это я про себя), а так же, как я предполагаю, скоро прибавится еще (это я уже про Степана), то мама взялась за заготовки с особым усердием.
До обеда я только и делаю, что чищу овощи и стерилизую банки. Устав, как собака, после заслуженной тарелки наваристого борща решаю прогуляться по поселку. За эти годы я же толком и не появлялась здесь, а изменения всегда есть.
Родительница только и рада меня спровадить, потому что не любит, когда ей мешаются под ногами. Я свою часть работы сделала, так что со спокойной душой и сытым желудком отправляюсь в путь.
Поселок действительно изменился. Многие дома перекрасили, переделали, расширили. Дорога стала лучше. На улицах добавили фонарей. Даже появился свой собственный магазинчик, где можно было приобрести все самое необходимое.
- Здравствуйте, - киваю идущей навстречу бабе Нюре.
- Лина? - удивляется женщина, но в следующее мгновение улыбка освещает ее лицо. - Здравствуй, деточка, - я обнимаю волчицу, которая всегда очень тепло относилась к нашей семье. - Какими судьбами? Надолго ли? - любопытствует она.
- Если все сложится, то насовсем.
- Батюшки! - всплескивает руками. - Вот уж не думала, что кто-то из города вернется добровольно. Только и уезжают отседова. Скучно молодежи-то в глуши.
- То молодежь, баба Нюрь, - усмехаюсь я. - Сама такой была. Но как диплом получила, так сразу и решила, что больше там не останусь. Суетно, шумно очень. Нам с волчицей это не по душе.
- Вот и хорошо! - довольно кивает женщина. - А то девки все уехать спешат. Парни-то наши более умные. Они остаются. Чего они в городе-то том не видели? А девки уезжают, да. Только как же ж семья? Поди уже несколько лет, как обряд не проводили у нас. А на моей молодости так каждое полнолуние кто-то связывался, - сетует старушка и прищуривает глаз: - А ты одна иль с молодчиком уже?
- Одна, - смеюсь. - Пока не нашла пару.
- Так и хорошо! У нас парней-то много свободных. Выбирай - не хочу, - загорается энтузиазмом волчица. Ухватив меня под локоток, она направляется в сторону своего дома. - Вот Михай у нас одинокий. Молодой, здоровый. Родители хорошие. И знаешь ты его с детства. Работает, правда, в соседнем поселке, но, говорят, получает хорошо.
- Пригляжусь, - киваю, делая вид, что действительно заинтересовалась парнем.
- Или вот, - баба Нюра указывает на проезжающий неподалеку знакомый пикап. - Илюшенька. До чего хорош парень! Умный, добрый, обходительный! Слова плохого никогда от него не слышала. Работа есть. Пропадает только на ней целыми днями. Зато свое логово построил. Видно, что о семье задумался. Токмо уже два годочка прошло с тех пор. Все никак не найдет пару.
- А ищет? - усмехаюсь на ворчание старушки.
- Да как сказать... Говорят, видят его иногда с одной волчицей, но та ж в городке соседнем обитает. Много не наездишься. Да и если б что серьезное было, так давно б обряд провели. Видать девка-то гулящая. Обесцененная.
Отворачиваюсь в сторону, стараясь скрыть те чувства, что внезапно накрывают с головой. Обесцененная... Знала бы баба Нюра, что я такая же, небось, и разговаривать не стала бы. И дело даже не в разных взглядах поколений на нравственное воспитание. Просто волки всегда заботились о потомстве. Не так для них важная девственность девушки, как чистота породы. Потому и считают, что раз девка погуляла до обряда, то и след в себе другого самца несет, а, следовательно, и потомство будет отмечено энергией другого волка. Вот и считают таких обесцененными для продолжения рода. В старые времена на меня бы и не взглянули самцы, если только как на подстилку для утех, не более.
Я, конечно, подстраховалась и внесла в контракт пункт о контрацепции. Только это меня не спасет от унижения и домыслов. И трудно будет доказать самцу, что я не порченная чужим семенем.
- ... а еще Богдан, - вырывает меня из раздумий голос старушки. Она и не замечает, что я ее не слушаю, и все продолжает перечислять свободных волков. Да уж, таких оказывается много. Печально это. Раньше бывало по поселку идешь, кругом дети шумят, носятся туда-сюда как окаянные, а сейчас тишина стоит.