Не так давно, в одном рейсе, на судне было шесть женщин, хороших милых женщин. Ну, ладно, буфетчица (стюардесса) была, как обычно «по уставу», любовницей капитана, но однажды, спустившись вечером с мостика, я обнаружил в спальне под простынею совсем другую женщины — прачку Лиду. Когда я кончил, а я не могу делать это тихо, всегда получается со стоном, чуть ли не с криком, эта Лида испуганно спросила: «Петр Демьянович, с вами все в порядке?» — «Все в порядке, а твой Римантас (ее бой-френд) не такой?» — «Нет, он молча посопит, посопит и отваливается».
Через два дня под простыней лежала нагая Зина — пекариха, а через неделю — вторая повариха Тоня, такая скромница в жизни, а тут — надо же, никто бы не подумал!
В том рейсе в моей спальне побывали пятеро из шести женщин. Позже я выяснил, что буфетчица проболталась, мол, капитан — хороший любовник. Вот женское общество и решило проверить. Но никакой ревности, никаких проблем в этом «гареме» не было: я был ласков и добр со всеми, знаю, что они и сейчас вспоминают меня добрым словом.
Такое обилие женских тел, вернее, девичьих, у меня было только в Вильнюсе, где почти все подруги моей двоюродной сестры Нели были моими любовницами. До сих пор удивляюсь, я всегда был стеснительным и скромным, и поэтому часто инициатива «поиметь» исходила от девушки. Ира Плышевская — миниатюрная Венера, Лариса Соколова имела красивую большую грудь. Наташа Битюкова могла служить супермоделью. И другие — уже не помню их имена. Неля порой ревновала меня. Однажды на сеновале мы с Ирой «изучали» 100 способов, а Неля лежала в двух метрах от нас и мастурбировала. Но мы никогда не согрешили с ней, хоть и были близки к этому. В один период мы были по-настоящему влюблены друг в друга, и ее родители обсуждали между собой возможность нашей женитьбы.
…Мы с попутчицей продолжали ехать, неспешно разговаривая о ее студенческой жизни. Мне хотелось продлить наше путешествие, хотелось побыть с этой молодой симпатичной девушкой подольше. «Ты любишь кофе?» — «Да, люблю». — «Давай остановимся. У меня в термосе хороший кофе и даже печенье есть». Я захватил из багажника покрывало, и мы расположились за кустарником.
Честно признаюсь, я не соблазнял ее. Но так получилось, что она разрешила себя поцеловать. Ах, как хорошо, что люди сотворили поцелуй, с него начинается дружба, с него начинается любовь. Он возбуждает сексуальные гормоны, он порождает желание к более откровенным ласкам. Я убрал термос с покрывала, очень мягко, без усилия положил девушку и стал целовать ее ноги. Она сама подняла вверх платье и даже помогла снять белые трусики. Ей нравилась эта игра, ей хотелось. Но когда я попытался войти в лоно, почувствовал, что что-то не так, и заметил на ее глазах слезы. «Ты что, целка?»