Оглядываясь в туманную даль прошлого, я вижу полдюжины симпатичных кондукторш, стоящих в шеренге по стойке «смирно» и ждущих меня.
ГАЛЯ
На второй вечер по прибытии в санаторий «Шахтер» (Трускавец, Западная Украина) я заглянул в бар. Зал в мягком свете неярких бра пустовал, только у стойки сидела молодая женщина в длинном вечернем платье. Я сел рядом: «Вам не скучно?» «Скучно», — улыбнулась она. Миловидное, с чуточку татарскими чертами лицо каким-то внутренним сигналом-излучением показывало, что я понравился, и мы стали оживленно беседовать: откуда, когда, чем интересуемся. Когда в баре появились посетители, я сказал, что живу в комнате пока один (это «пока» длилось весь санаторный срок за небольшую мзду главврачу) и пригласил ее к себе. Галя встала. Она была симпатична, стройна, а вечернее платье очень соблазнительно струилось по ее телу, по ее красивым ногам, по ее прелестной попке. Истинная красота тела видна через любую ткань, даже мешковина не скроет прекрасно изваянное женское тело.
Не было никакого жеманства, было взаимное желание двух здоровых людей — мужчины и женщины. Галя была очень темпераментной, все время стонала, изливаясь оргазмами. Была просто находкой, очень сладкой ягодой. Когда я сменил ее позу, она сказала: «О, ты и это знаешь! Где ты научился?» Ее вопрос удивил меня, никто из женщин никогда не спрашивал, все игры в постели принимались так, как хотел мужчина и, конечно, чтобы это нравилось женщине.
Через два дня Галя рассказала о своей жизни. Мы уже любили друг друга (нужно любить многих людей, и ты будешь счастлив и любим ими). Ей тридцать два, у нее дочь- подросток. Молодой студенткой Галя вышла замуж за военного летчика, но хватило ума (как сказала она) ребенка родить после института. Кочевала вместе с мужем по разным военным городкам. Все было хорошо и прекрасно. Но в одном из полетов над атомным полигоном муж получил большую дозу облучения.
«Я сидела часами около его койки в госпитале и не верила, что этот молодой красивый мужчина, мой муж, отец моей дочери, медленно умирает. Хотелось верить в чудо, но оно не произошло. Мой любимый человек умер. Я была в таком отчаянии, что готова была тоже умереть. Если бы не дочь, может, так оно и было бы. Ты ведь веришь в лебединую верность: если один лебедь погибает, то второй складывает крылья и камнем падает на землю». Через несколько лет (она с дочкой жила уже в Казани) рана понемногу зарубцевалась, Галя снова стала улыбаться и однажды встретила врача-хирурга. У него были золотые руки, он делал сложнейшие операции и был известным в городе врачом. Они стали жить вместе. Врач оказался очень опытным в любовных ласках, он показал Гале на ее теле многие эрогенные зоны, и ее природный полуазиатский темперамент раскрылся с такой силой, что ей хотелось и хотелось, она будто пробудилась ото сна. «Я, конечно, не стала нимфоманкой, — шутит Галя, — но поняла, какая это чудная радость — секс». Ей казалось, что ее друг — единственный на свете мужчина, знающий, как сделать женщину счастливой в постели и показать необычные вещи, а разнообразие в сексе — важный элемент чувственной игры. Гале думалось, что, кроме хирурга, никто не знает этих тонкостей. «Я была с ним, как кошка в период течки». Поэтому она и удивилась, когда я сменил миссионерскую позицию на другую, на следующую, еще на другую, когда от моих ласк она кричала приглушенно: «О боги! О боги!» К сожалению, через пару лет совместной жизни знаменитый хирург Казани стал алкоголиком; он, видимо, уже был им и раньше, но скрывал это, сколько мог. Галя снова оказалась на обочине счастья.
В санатории часто организовывались экскурсии в горы, к скале Довбуша (был такой народный герой в Прикарпатье, по израильско-американским меркам — террорист). В автобусе мы с Галей, не сговариваясь, садились на заднее сиденье и, пока группа внимала гиду, мы ласкали друг друга руками и, как правило, успевали завершить хорошее дело к моменту посещения первой достопримечательности. Острота от необычности — вдруг кто-то из группы оглянется на нас — делала поездку необычно приятной. Конечно, мы тоже ходили со всеми около скалы Довбуша и даже представляли, как этот молодой гуцул со товарищи грабил нажитое нечестным путем богатство. По вечерам в «келье» мы были счастливы как дети. Однажды она стала в позицию «дога» и сама предложила свою прелестную попку. Только в самом начале ей было чуточку больно, но с моими умелыми руками, ласкающими клитор, она быстро получала оргазм и никогда не возражала против этого.