Она выдавила слабую улыбку и ответила:
— Просто еще одна встреча, Фрэнки.
Я улыбнулась ей, сделав еще глоток своего латте.
* * *
Вечером в 5:05 я неторопливо направилась к своей машине точно так же, как в любой другой день направлялась к своей машине, только гораздо раньше.
Потому, что Бенни находился у меня дома, и я хотела быть с Бенни.
Еще и потому, что я хотела убраться из офиса к чертовой матери.
Последнее отчасти объяснялось тем, что я забрала все улики, которые команда Тэнди собрала, у явно напуганного Питера Ферлока. Хотя это и неприятно говорить, но он был приземистым, коренастым мужчиной с редеющими светлыми волосами, носил очки с толстыми линзами либо из-за плохого зрения, либо из-за того, что постоянно щурился на экран компьютера или телевизора.
Несмотря на его внешний вид, он также хотел стать героем, потому что был умен, храбр и поступил правильно, все это я сказала ему, чтобы он успокоился, придерживаясь нашего плана, заверив, что мои «люди» его прикроют.
Когда он вернулся в логово, где прятались айтишники, выглядел менее испуганным, но все еще нервничал.
То, что он мне передал, лежало в моей сумке с компьютером.
Так что я хотела убраться из офиса, потому что от этого места у меня мурашки бежали по коже. Казалось, что у стен есть глаза, и то, что Хит исчез во время ланча и не вернулся, не помогало.
Сэнди повергло это в штопор по причинам, которые, вероятно, были не очень хорошими. Она заметно нервничала. Уронила пару вещей, в том числе полную кружку кофе. Она избегала Тэнди (и, следовательно, меня) как чумы. И дважды я видела, как она поспешно исчезала в туалете.
Возможно, неважно себя чувствовала.
Но скорее всего, исчезала там, чтобы выместить свою злость и/или разрыдаться.
С поведением Сэнди что-то было не так, либо из-за того, что я сказала Хиту, либо из-за того, что сказал ему Бирман.
Я позвонила Бенни и сообщила новости, подробно рассказав о расследовании Найтингейла, фирма, с которой подруга сестры Тэнди из Браунсбурга (из всех долбанных мест) имела связи. Бен ответил, что сам передаст все Сэлу, так что мне не пришлось ему звонить.
Не потому, что он не хотел, чтобы я разговаривала с Сэлом. А потому, что он не хотел, чтобы меня кто-нибудь услышал.
Поскольку все улики уместились на три флешки, мы обошлись без бумаг, я собиралась передать их через кого-нибудь Сэлу, чтобы они находились в безопасности.
Таков был мой план на этот вечер.
Я также собиралась обниматься со своим мужчиной, играть со своим щенком, и с нетерпением ждать того времени, когда таковой станет моя жизнь, но в Чикаго, и попытаться забыть обо всем этом дерьме.
До завтра.
Я находилась уже у своей машины, когда на мой телефон в сумочке пришло сообщение. Сев в машину, устроилась поудобнее, достала телефон и посмотрела на дисплей.
Когда я увидела сообщение, заставила себя вести нормально, учитывая, что в гараже находились камеры. И когда текст исчез на темном экране, я перешла к смс-кам, чтобы прочитать его еще раз.
««Маккэффри». Сейчас. Приходи одна.»
Это от Хита.
Одно я знала точно — я поеду в «Маккэффри».
Еще я знала, что приеду туда не одна.
Я подключила блютуз, набрала автоматом номер и двинулась со своего места, когда зазвонил телефон.
— Ты направляешься домой? — таково было приветствие Бенни.
— Нет, я встречусь с тобой в заведении под названием «Маккэффри», где будет выступление Хита, моего коллеги, который исчез во время ланча после утренней встречи со мной, за которой немедленно последовала встреча с Бирманом.
— Черт, — пробормотал он. — Где это? — спросил он.
Я дала ему координаты, он ответил, будто уже бывал в том районе:
— Понял. Буду там через несколько минут. Но не входи туда без меня. Даже не паркуйся на стоянке без меня. Сегодня у меня был дерьмовый разговор с парнями Сэла, так что один из них сел тебе на задницу по дороге на работу и собирался проследить за тобой до дома. Он сможет уйти, когда приеду я, но ты не входишь в это заведение без кого-то за спиной. Катайся по округе. Я напишу тебе, когда приеду.
Похоже, Бен был хорош в шпионской теме.
Мне это показалось интересным.
И горячим.
— Хорошо, capo.
— Ладно, — сказал он с улыбкой в голосе, а затем добавил: — Увидимся.
Он отключился, и я тоже, хотя ненадолго, так как Браунсбург в хороший день находился в получасе езды от «Маккффрей», а был час пик. Поскольку 86-я и ее окрестности, где располагался «Маккффрей», были безумно оживленными, пока добиралась туда, меня не покидало желание кого-нибудь убить от этих пробок. И желание не проходило, пока не зазвонил мой телефон, и я не увидела сообщение, в котором говорилось, что Бен прибыл на место.
Именно тогда я направилась в «Маккффей», паб-ресторан на 86-й улице, куда заходили многие из «Уайлер» после работы, чтобы пропустить пару стаканчиков и съесть тарелку закусок. Я была там дважды, всегда с ребятами из «Уайлер».
Припарковавшись и собравшись выходить, Бенни уже стоял у моей двери.
— Это дерьмо с тобой, детка? — спросил он, и все повторилось снова. Он был хорош в шпионской теме. Я оставила сумку с компьютером на пассажирском сиденье. Вероятно, это была не такая уж хорошая идея — оставлять улики, которые собирала команда Тэнди, в старом Z возле паба, посещаемым сотрудниками «Уайлер».
— Хорошо, — пробормотала я, наклонилась внутрь салона, забрала свою сумку, вытащила флешки, Бенни тут же забрал их.
Я заперла машину. Он взял меня за руку и повел в бар.
Мы нашли Хита в стороне от толпы «немного выпивших» и пытающихся подцепить подругу или друга у стойки бара. Он сидел в боковой кабинки, не совсем у прохода.
Очевидно, он не хотел пить пиво (или, в его случае, судя по бокалу для коктейля перед ним, я снова предположила, что это мартини) и рассказывать о нашем дне в шумной толпе.
Я повела Бенни к Хиту, когда мы добрались до его кабинки, Бен сначала усадил меня, потом сел сам.
Мы едва засунули свои задницы внутрь, когда Хит спросил:
— Кто этот чертовый парень?
— Мой парень, — ответила я.
Он пристально посмотрел на меня.
— Мне казалось, я сказал тебе прийти одной.
— Она пришла не одна. Переживешь это или нет. Твой выбор. Мы уходим или остаемся? — заявил Бен, и Хит свирепо посмотрел на него.
Затем пожал плечами.
— Какого хрена, это уже не имеет значения. Скоро это будет по всему Интернету, так что все смогут увидеть, — странно пробормотал он, затем повернулся, взял что-то со стула рядом с собой и бросил через стол в нашу сторону.
Это был конверт из плотной бумаги.
— Что это? — спросила я, потянувшись к нему.
— Доказательство того, что Рэнди Бирман — полный мудак, — ответил Хит.
— Не нужно объяснять, чувак, — сказал Бенни.
Хит посмотрел на меня, но мотнул головой в сторону Бенни.
— Еще раз, почему этот парень здесь?
— Он итальянец. Он переживает о тебе. Ему, как правило, не нравится, когда я выпиваю наедине с другими парнями, которым не очень нравлюсь, поэтому он здесь. Как он и сказал, смирись с его присутствием, — ответила я, схватив конверт во время этого обмена репликами. Открыла и начала вытаскивать то, что было внутри.
Я засунула тут же обратно и даже не успела рассмотреть как следует.
Потому, что я увидела Хита, сидящего в красивом кресле, полностью одетого, с запрокинутой головой, а Сэнди находилась у него между ног и делала, что именно нельзя было не догадаться, совершенно голая.
Я едва успела засунуть фотографию обратно, как Бенни вырвал конверт у меня из рук и отправил его обратно Хиту.
— Не хочешь объяснить, почему ты показываешь это моей женщине? — потребовал он ответа, его голос был не ровным, не непринужденным, а рокочущим и раздраженным.
Очевидно, он тоже успел увидеть.
— Подумал, что она должна знать, что оказалась права, — ответил Хит так, словно ему было наплевать. Я посмотрела на его бокал с мартини, который был пуст, подумав, сколько же он выпил.
Когда он заговорил снова, я снова посмотрела на него.
— Бирман. Как ты и думала. Сказал мне передать Сэнди, чтобы она держала себя в руках, иначе все по всему миру узнают, что у нее родимое пятно на заднице. А еще сказал закончить с ней. И последнее, сказал, если мое заявление об уходе не будет на столе Ллойда к понедельнику, то эта фотография, — он кивнул на конверт, — будет по всему Интернету.
Я этого не понимала.
Поэтому спросила:
— Почему он хочет, чтобы ты ушел?
— Потому что он мудак, — ответил Хит.
Мне вспомнилось, как он начал нашу дискуссию.
— Так ты напишешь заявление?
— Черт возьми, нет, — отрезал он, и я моргнула.
Значит за все будет отдуваться Сэнди.
Какой придурок!
— Ты собираешься выставить свою женщину на всеобщее обозрение? — изложил мои мысли Бенни, но спросил недоверчиво, будто идея была настолько чужда ему, что он не мог ее переварить, и я вспомнила (не то чтобы я когда-нибудь забуду), как сильно я люблю Бенни Бьянки.