— Чушь собачья.
— Не чушь, — твёрдо сказала я ему. — Или любое другое дерьмо. Я не умею считать.
— Это то, что сказали тесты? — я прищурилась на него.
— Какие?
— В школе. Те, которые говорили, что ты глупая. — Ах, да. Те самые. Я посмотрела на него.
— У меня плохо с цифрами, Финн. Мне не нужен тест, чтобы сказать об этом.
— Да? И как же ты теперь управляешь своим бизнесом? — Я была ошеломлена. И пьяна. Но попыталась объяснить.
— Это не мои цифры. Всё, что я делаю, — это плачу поставщикам деньгами моих клиентов, если я вообще участвую в сделке. Мне не нужно следить за этими деньгами. Я не храню их и не распределяю. У меня нет сотрудников. Саванна — независимый подрядчик, и она заполняет за меня форму 1099. Я просто нанимаю персонал на каждое мероприятие и плачу им наличными в ночное время. С помощью Саванны налоги не представляют особой сложности, и…..
Мы посмотрели друг на друга.
— Ты слишком умна, чтобы считать себя тупой, — медленно произнёс он и долго рассматривал меня, как если бы ты собирался купить подержанную машину. Мне показалось, что он собирался пробить мне шины. Я была пьяна и расслаблена, глаза у меня были красные-красные, и выглядела я так, будто меня переехал танк, так что я надеялась, что он этого не сделает.
К счастью, я больше не думала о Сэндлер-Россах. Я думала о полушёпотах, о давно забытых мечтах, которые Финн только что положил обратно на чёртов стол.
Я была зла.
Только я не была уверена, на что именно я злилась.
Его лицо прояснилось, как будто он внезапно принял какое-то внутреннее решение.
— Что? — подозрительно спросила я. — Что?
— Ты не считаешь себя глупой, Джейни. Просто боишься.
Я вздохнула.
— Ага.
Он кивнул.
— Легче быть глупой, чем испуганной.
Я оскалилась.
— Ты всё не так поняла, Бако. Никогда не было легко быть глупой. — Он кивнул, как будто я только что ответила на вопрос.
— Ты не глупая, — повторил он. — Ты напугана.
Я придвинулась к его лицу вплотную и зажала его лицо ладонями.
— Финн, послушай меня. Я действительно могу быть дефектной. Не думаю, что ты рассматривал такую возможность. Моя мать сошла с ума. По-настоящему, в больнице, с ума сошла. Папа тоже, только его посадили в тюрьму. Они все сошли с ума. Я — всё, что осталось. И мне кажется, во мне тоже что-то есть, — прошептала я. — Я чувствую это там, внутри себя. Ты же не думаешь, что я раньше рассматривала вариант с рестораном? Или о другом бизнесе, где мне не нужно будет работать каждые выходные своей жизни, чтобы сделать красивой чью-то жизнь? Я хочу сделать свою жизнь красивой. У меня есть идеи. Они у меня постоянно. Буквально на днях я думала о том, чтобы открыть службу парковщиков для девушек.
Он выглядел ошеломлённым. Я продолжила.
— И меня как будто отталкивает назад, как будто там есть магнит, который отталкивает меня. Как будто я должна бежать даже от одной мысли об этом. Я начинаю путаться. И паниковать.
Он посмотрел мне прямо в глаза.
— Это не неспособность сделать что-то, Джейни. Это боязнь попробовать. — Мы уставились друг на друга.
— Я ничего не понимаю, — сказала я.
Он вроде как улыбнулся.
— Детка, ты можешь попытаться спасти то, что у тебя есть, или начать всё сначала.
Конечно, лучше всего было спасти. Я была создана для спасательных операций. Или я могла начать всё сначала. Это пугало меня. И возбуждало. Невероятно.
Я чувствовала себя так, словно через мою жизнь только что прошёл фронт высокого давления, и я снова смогла дышать. Это было настолько безумно, что у меня чуть не перехватило дыхание от такой силы.
Может быть, это был разреженный воздух, а не воздух Сэндлер-Россов из DC. Может быть, причина, по которой я чувствовала себя бездыханной раньше, заключалась в том, что я задыхалась.
— Я думаю, ты сможешь.
— Что сделать?
— Всё, что угодно. — Он верит в меня.
Моё тело дрожало.
Финн видел меня насквозь, и он верил в меня. Финн был на войне и видел самое худшее, на что способны люди, и он верил в меня. Он знал, откуда я родом, и верил в меня.
Ощущение невесомости вернулось — это была волна веры Финна в меня. Она сделала то, что я и предсказывала, — разбила меня о берег. Я почувствовала себя потрясённой до глубины души. Но когда она пришла, то расколола все эти маленькие трещинки на поверхности моей оболочки и всё вокруг. Я плакала и даже не осознавала этого. Я целовала Финна, крепко — я это понимала — и толкала его на диван, заползая на него сверху.