Выбрать главу

Там, помимо немаленькой сумы денег, были еще и разнообразные сладости, что служанки принесли перед отправкой, чтобы поднять ей настроение.

Не успела А-Суэ отправить одну из них в рот, как за пределами кареты раздался оглушительный крик.

— Оставайтесь на месте, госпожа.

Уверенно произнес стражник, ехавший подле окна. Кони заржали и дернулись.

Повозка стремительно помчалась вперед. Мин Суэ перекатилась на пол, больно ударившись головой и неудачно приземлившись на руку. Вокруг были только душераздирающий ор, кто-то отчаянно звал на помощь, а лошади внезапно резко остановились.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Что происходит? — прокричала она, пытаясь встать. Но никто не ответил. Ни одного из двоих кучеров не было. Видимо, они слетели с места, не в силах управиться с управлением. — Кто-нибудь!?

— Госпожа, — голос стражника на мгновение успокоил ее. — Не двигайтесь. Сейчас мы вытащи...

Его слова прервал булькающий звук, как будто дети решили позабавиться и вместо питья занимались полосканием рта. Когда ее кузены были еще мелкими, они часто так делали, а после упражнялись в плевании в длину. 

Кровь в венах похолодела. Вряд ли сейчас кто-то занимался подобным. О дверь кареты что-то сильно ударилось.

Она нашла в себе смелость выглянуть наружу, но сразу же пожалела об этом. Рыцарь, пытавшийся защитить ее, с вспоротым горлом сполз на землю, больше не в силах спасти кого бы то ни было.

Мин Суэ замерла от страха, не зная, что делать. Выходить отсюда — сродни самоубийству. Лучше уж вытащить острую заколку из поклажи и убить себя быстро, не рискуя стать пленником. Но найдет ли она в себе силы? А что, если кто-то заметит карету и решит проверить?

Вдруг, ручку дверцы сильно задергали с той стороны. Щеколда плотно держалась, но А-Суэ уже не могла трезво мыслить и забившись в угол на полу громко заплакала.

— Откройте, спасите! Кто-ниб...

Металлический лязг мечей. Предсмертные стоны.

Сверху послышался стук. Кто-то залез на крышу и явно не один. При таком раскладе та может не выдержать и обрушится прямо на Мин Суэ.

Но выйти значило напороться на чужой меч. Возможно, здесь она сможет дождаться подмоги. Но сколько придется ждать, да и выйдет ли? Кто-то снова попробует вломиться внутрь, в надежде скрыться от резни на улице.

Есть ли у нее вообще шанс спастись самой и умереть здесь, как загнанная в угол жертва? Что она вообще может сделать, не умея защищаться в принципе? Решив все же попытаться, Мин Суэ оторвала от нижнего платья огромный кусок ткани, и наспех вытащив все шпильки из волос, прикрыла их. Не нужно давать людям лишнего повода следовать за собой. Схватив свою сумку, на всякий случай, она громко вздохнула и на выдохе распахнула дверь.

Сразу же пожалев об этом.

Кони дотащили карету до самой набережной, под их копытами с множественными переломами в муках корчились несчастные. Животные трупами лежали на них сверху. В местном водоеме уже плавало неимоверное количество мертвецов. Одному из них чайка выклевывала глаз. Подавив тошноту, Мин Суэ ступила ногами на землю.

Слишком огромное давление со всех сторон буквально ставило ее на колени. И она, не имея ни единого ориентира или точки опоры, брела куда несли люди, хватаясь руками за что угодно, лишь бы не упасть и не быть затоптанной.

Брусчатка вдруг стала такой неровной, а народ безумными. Страх заполз в легкие, сбивая дыхание. Возможно, этот день и будет ее концом. На земле где познакомились родители; где вместо вина прольются сегодня реки крови.

Двигаясь слепо, на инстинктах новорожденного, Мин Суэ сжимая свободной рукой острое украшение, намеревалась сбежать, но замирала каждый раз, когда слышала чей-то посмертный крик.

Перед глазами плыло, а саму ее мутило от звуков и запахов вокруг. Уже было не разобрать: крепленое ли это вино течет ручьями со стороны площади, либо утекает чужая жизнь.

— Наконец-то, — раздалось где-то совершенно рядом и А-Суэ, не ведая, что творит, попыталась присесть, обхватив голову. Острие шпильки царапало щеку. Не успела она толком коснуться дороги, как ее тут же рывком подняли на ноги.— Дышите, —  прокричали, явно обращаясь к ней, а затем крепко обвили плечи, заключая в кольцо рук, потащив наружу из огромного живого организма именуемого толпой.