Обещание
Шибоко запрещает умирать намеренно, но у тех, кто собрался шагнуть в вечность остается шанс сделать это раньше времени. Я всегда противился религии, но пророк никогда не ошибался в предсказаниях. Ты можешь верить ему, или нет, но с фактами не поспоришь. Тысячи изуродованных душ самоубийц вернулись с того света, чтобы терпеть наказания в грязных мегаполисах новой эры. Они работают полотерами во второсортных забегаловках или подтирают задницы старикам в хоспесе. Это их потолок. Их больше никуда не возьмут. Они навечно прокляты. Шибоко определяет судьбу. Он наш пророк и от этого никуда не деться.
Так что там с моим шансом. Да, у каждого человека в нашем мире живет свой Ну. Проводник в мир мертвых. Поймаешь свою Ну и считай билет на тот свет у тебя в кармане. Он это она. Многие люди называют их ведьмами, но ничего общего с христианским фольклором у них нет. Ну никому не присягают, никого не заговаривают и не превращают людей в свиней. Они просто мигрируют из города в город, из континента в континент, скрывая свою природу, в поисках собственного проводника. Но если верить Шибоко, для Ну нет проводников. Они здесь навсегда.
Найти свою Ну не так сложно, как можно подумать. Они приходят к каждому из нас в первые десять дней с момента рождения. Прикладываются пальцем ко лбу новорожденного. Метят его, как свою собственность. Обычно это бывает в роддоме, но иногда Ну проникают домой. Скрытно или под видом инспектора по несовершеннолетним. Они делают это для того, чтобы ты не погиб от случайной пули или из-за пьяного дальнобойщика. Шибоко говорит, что каждому предначертан свой конец.
Мне пришлось заплатить кучу денег – чуть ли не все свои сбережения, чтобы провести детальное расследование, собрать уйму материалов о людях, которые были в роддоме или приходили к моей матери для поздравлений. Я отсек сотни вариантов и нашел её. Женщина , около тридцати лет, брюнетка, без следов ДНК и отпечатков пальцев. Я идентифицировал её лицо и нашел совпадения на видеоматериалах из десятков международных аэропортов. За 35 лет она поменяла имя лишь трижды. Сейчас мою Ну зовут Рита.
Я шел за ней пять долгих лет и теперь был у цели. Последние годы она жила рядом, в моем городе. Приближалась полночь, я сидел в машине с заглушенным мотором на стоянке рядом с причалом и наблюдал за людьми, выходящими из портового бара с дрожащей неоновой вывеской «Моргана». Я видел, как она зашла внутрь, но настигнуть её при свидетелях было слишком опасно.
***
Из бара выходили подвыпившие портовые рабочие, кого-то забирали жены, стоянка пустела. В полвторого мне позвонила сестра. Она беспокоилась за меня. Я порвал все связи с родными и не имел постоянного жилья.
- Алло?
- Где ты?
- Я дома, смотрю телевизор.
Сестра в трубке долго молчала. Она знала, что я вру, но не хотела пилить мне мозг.
- Позвони мне завтра,- наконец, сказала она.
- Хорошо.
Мы оба знали, что я не позвоню. Я давно стал призраком, мне не хотелось, чтобы родные как-то ощущали мою потерю.
Ну вышла в начале четвертого утра. Высокая, на длинных шпильках, с эффектной прической с забранными на верх волосами, в обтягивающем жакете и в узкой юбке чуть ниже колен. Она совершенно не вписывалась в местный контингент, но не думаю, что к ней приставали. Одного её взгляда хватало, чтобы отбить всякое желание сближаться. Думаю, она любила выпить местного рома и слушала байки датых моряков. Все Ну в постоянном поиске пути. Они любят необычные истории, пусть и из пьяных уст. Несколько раз я заходил туда украдкой и наблюдал, как она пьет и курит сигарету за сигаретой рядом с шумной компанией. Всегда одна. К ней никогда никто не подходил и это лишь подтверждало её сущность.
Ну закурила очередную сигарету и окинула холодным взглядом стоянку с единственным фонарем. Моя машина в одиночестве жалась за краем фонарного света. Женщина смотрела прямо на меня. Я ощутил холод и страх. Но я уже решился и теперь нет пути назад.
Ну бросила окурок в мою сторону и зацокала под темными акациями вдоль длинной пристани с рыбацкими катерами. Как только её проглотила тьма, я вышел из машины, судорожно сжимая в кармане пиджака револьвер.
Сегодняшняя моя попытка догнать её уже седьмая. Я шел за ней по звуку. Её шпильки служили безошибочным ориентиром. Фонари горели один через три, поэтому мне удавалось увидеть её на несколько секунд. Я знал, что если, не нагоню её до седьмого фонаря, то она исчезнет в темном переулке, где улица торговцев рыбой, бегущая от порта, разбегается сразу в три стороны.