— Спасибо, дядя Том.
— Пока, Джексон, — сказала женщина.
— Пока. Спокойной ночи.
Когда я услышала, как с той стороны закрылась дверь, мое сознание начало пробираться сквозь туман в голове.
Не знаю почему, но разум, казалось, не хотел отпускать имя этого мужчины.
Джексон.
Джексон.
Джексон.
Как только это имя эхом пронеслось в моей голове, что-то произошло. Не раздумывая, я схватилась за ручку двери и повернула ее. Дверь открылась, и в голове словно щелкнул выключатель, убирая барьер, отделявший меня от воспоминаний. За секунду я вспомнила все — и каждый драгоценный миг, которым дорожила всем сердцем, и самое болезненное воспоминание, которое отчаянно стремилась забыть.
Я и была той Хлоей, о которой говорили эти голоса. И тот голос, к которому меня так тянуло, и мужчина, к которому я испытывала такую жалость в эти моменты — Джексон, мой Джексон.
«Нет, не твой Джексон, он никогда не был твоим», — напомнил мне разум, когда наиболее болезненное воспоминание ворвалось в мои мысли.
Стоя у двери, я заглянула в маленькую комнату. Белая, без окон, без светильников, без иных, кроме моей, дверей.
Куда все делись? Как они вышли из комнаты? Разве Джекс не сказал, что останется со мной? Он передумал?
Так много вопросов роилось в моей голове, я не понимала, что произошло. Я попыталась вспомнить, как попала сюда. Вспомнила разговор Джексона с тетей Бетти и дядей Томом, услышанный несколько минут назад. Они упоминали врачей и скорую.
Я в больнице? Осмотрев комнату без окон, я отступила в белый коридор. В этом не было никакого смысла. Если бы это была больница, то здесь должны были быть люди: врачи, медсестры, пациенты, посетители. Но здесь никого не было. Кроме меня.
Затем я что-то почувствовала — теплое покалывание поверх моей правой руки. Ощущение прикосновения руки! Я посмотрела вниз, ожидая увидеть источник пробуждения подобного чувства, но, к моему удивлению, кроме своей руки ничего не увидела.
Я что, схожу с ума? На моей руке ничего нет. Как там может быть его рука, если в комнате никого нет? Я, должно быть, представила все это, да?
Внезапно, словно в доказательство, что ошибалась, я почувствовала, как чья-то рука крепко сжала мою, посылая волну покалываний через все мое тело.
Как это может быть моим воображением, если ощущается так реально? И что это может означать?
Я почувствовала себя растерянной и дезориентированной. Я поняла, что пропустила что-то значимое. Поняла, что могу найти ответы на свои вопросы, если только смогу прогнать туман, заполонивший мои мысли. Мне показалось, я узнаю, что происходит, если соберу свой разум, который сейчас был подобен головоломке.
— Хло, — знакомый успокаивающий голос прорвался сквозь тишину, вырывая меня из собственных мыслей.
Я обернулась, чтобы посмотреть на того, кто стоит у двери.
Но там никого не было.
Я повернулась к пустой комнате. Никого.
Может, мне показалось? Джексона здесь нет.
— Мне нужно, чтобы ты боролась, Хло, — снова услышала его голос.
Я не должна была оборачиваться вновь, чтобы убедиться, что его нет в комнате. Его голос, казалось, резонировал в пустой комнате, словно все здесь было оборудовано акустической системой.
— Ты борец.
Слова Джексона напомнили мне то, что ранее сказал дядя Том: «Сейчас мы просто должны ждать, когда она очнется. Сейчас все зависит от нее, а Хлоя борец».
Я сплю? Я без сознания?
Я снова осмотрелась. Это место кажется нереальным. Не помню, как попала сюда. Я снова попыталась вспомнить о последних действиях, которые делала, прежде чем оказалась в белом коридоре.
Я была в своей машине... Я только что нашла письма Джона моей маме... Я расстроена... затем я потеряла управление...
Это поразило меня.
Я вылетела с моста и упала в озеро!
— Ты должна очнуться, Хло. У меня еще есть вопросы к тебе. Почему ты так быстро покинула свой дом? Чем была так расстроена? Почему ты не остановилась, когда я ехал за тобой? Почему проигнорировала меня, когда я сигналил тебе, чтобы ты остановилась? — В его вопросах слышалась волна горя.
Он был позади меня? Я вцепилась в его слова, спрашивая себя, правильно ли его поняла. Я пыталась вернуться к тем минутам, когда автомобиль пробил перила моста. Я не видела его позади и не слышала никакого сигнала. Я помнила аварию. Я так сильно плакала, что едва видела дорогу.
Я услышала, как он выдыхает через рот, и почувствовала напряжение в груди — столько муки было в его голосе.