Снег принялся кружиться, поднимаясь с навеки промёрзшей земли. Всё сильнее и сильнее, обжигая незащищённое лицо, заставляя его исказиться от боли, словно ледяные мельчайшие осколки стеклом ранили обветренную кожу. Поднялась буря, она кружила, укрывая тёмную одинокую фигуру, пока мужчина не сжал ладони в кулаки, резко опуская руки. Чудовищной волной снег схлынул с поля, и теперь взгляду путника открылась ледяная гладь.
Осторожно ступая по льду, человек отступал и отступал, пока наконец не смог разобрать то, что заставило его применить силу на чужих землях, рискуя быть замеченным теми, кем не следовало бы. Он обтёр лицо покрасневшей от холода ладонью и что-то ошеломлённо прошептал.
Громадные золотые крылья расходились на несколько метров подо льдом, который укрывал в своём прозрачном плену тело дракона. Зрелище было настолько же великолепным, насколько и трагичным. Что завело этого зверя в ледяные земли лескатов? Это ведь не его дело? Совершенно верно… Человек отступил ещё дальше и собрался укрыть снежным покровом прозрачную могилу, но в последний момент его руки опустились, и мужчина тихо выругался.
Кажется, путешествие затягивалось. Он широким шагом прошёл по скользкому полю и встал на одно колено. Затем снял с плеча свою дорожную сумку и принялся извлекать из неё всё необходимое для разведения костра, намереваясь растопить лёд.
Нужно было торопиться. Когда солнце вздумает клониться к вершинам гор, пламя станет видимым на дальнее расстояние и тогда придётся забыть о своём убежище. Мало того, он собирался потратить на эту безумную затею всё, что припас для своего костра. Завтра придётся вновь возвращаться к скудным деревцам, которые так редки в этих краях.
Мужчина разложил небольшие костры в нескольких местах, в центре груди замёрзшего зверя и на самой широкой части крыльев. Он вновь поднял руки к небу, поднимая заклинанием языки пламени, повелевая ему поторопиться и топить ледяной покров.
Ушло несколько часов кропотливой работы. Магу приходилось отгребать пригоршнями таявший снег, ибо костры угасли, сделав своё дело, и жалкие обугленные ветки дикого арбена принялись тонуть в ледяной жиже.
Он не чувствовал пальцев рук и ног, а промокшие кожаные, подбитые мехом сапоги стали тяжёлыми, замедляя его шаги. Сам мужчина, напротив, взмок от усилий, скинул свою меховую куртку, и теперь пар поднимался от его плотной рубахи.
Мёрзлая чешуя ранила раскрасневшиеся пальцы, но человек бережно очищал тело дракона, пока оно не засияло тёмным золотом, словно дикий мёд на его родине. Тени меж тем удлинялись, снег обращался синим бархатом, укрываясь ранними сумерками Ильхада. Путник выровнялся во весь свой рост, глядя на проделанную работу. Он потянул носом воздух и нахмурился. Пахло бурей… скоро поднимется метель. И на что он собственно рассчитывал?
Тащить за собой дракона было делом немыслимым. Он и с места не сдвинет это громадное тело! Видимых ран мужчина не заметил. Гадая, что же могло стать гибелью крылатого зверя, он вновь присел рядом. Рука путника погладила дракона по длинной шее и остановилась у её основания, а затем спустилась немного ниже. Человек пригнулся, и вовсе опустил голову на грудь существа.
Он затаил дыхание, будто это могло помочь и прислушался. Сначала ему показалось, что это лишь ветер играет с ним, кидая в лицо крупные снежинки, говоря о том, что все усилия смехотворны и напрасны. Но затем он услышал это вновь. Толчок, едва приметный, практически неуловимый. Мужчина с надеждой продолжил слушать, понимая, что от проведённых действий, согретое его собственным телом, сердце дракона забилось.
Путник радостно встал во весь рост, и поторопился поднять свою куртку, намереваясь прикрыть ею грудь существа. Но магу пришлось отпрянуть, поскольку края крыльев заискрились, вздрогнули, а из пасти зверя вырвался сиплый вздох. Дракон пробуждался. Мужчина ошеломлённо наблюдал, как по золотому телу прошла дрожь и стали таять очертания огромного существа.
Он обратился, так и не приходя в себя. Руки юноши были раскинуты, как и ранее величественные крылья, словно он решил погибнуть, глядя в небо, на свою родную стихию. Но сейчас глаза его были закрыты. Одет был незнакомец только в лёгкую рубашку и штаны. Босой, и не единой вещи рядом с ним не было.
Ветер поднимался, и терять время было просто невозможно. Ему самому грозила смерть от переохлаждения, но мужчина надел свою куртку на юношу, понимая, что теперь нужно было тащить его на себе, до самого убежища.
Звон упавшего кубка так внезапно прервал тишину, что Варя дрогнула, глядя на пол. Алое вино разливало по полу, и одна из девушек поспешила навести порядок, стирая яркую лужицу. Леди Кай замерла с поднятой рукой, в которой мгновение назад держала тот самый кубок. Женщина судорожно вдохнула и прижала руку к груди.