Пока у нее получалось скрывать свою сущность. Она не лезла в дела своих спутников, не спрашивала, что они перевозят, а они практически не следили за ней. Юна с нетерпением ждала, когда над горизонтом покажутся пики Железных гор, но Марген, похоже, не сильно спешил, останавливаясь почти в каждом трактире, попадающемся на пути.
Там он встречался с теми, кого называл “клиентами”. Они что-то обговаривали за кружкой крепкого эля, обменивались рукопожатием, и Юна видела, как увесистые мешочки с деньгами, а то и целые сундуки, перекочевывали в руки Маргена, а тюков и ящиков в фургонах становилось все меньше.
Это навело принцессу на мысль, что судьба закинула ее в банду контрабандистов. Подозрения усилились, когда однажды ночью она проснулась от голоса Кела.
– Зачем нам этот сосунок, Марген? – спросил охранник, не зная, что она все слышит.
Они сидели у костра в стороне от дороги. Шли пятые сутки их путешествия по Лундану.
– Есть у меня одна мыслишка насчет него. Хочу знать, где он взял те драгоценности. Вдруг там еще осталось.
– Да что тут знать? Наверняка спер у какой-нибудь богатой дамочки, у которой работал. Лакеи часто воруют драгоценности.
– Не похож он на лакея. К тому же зачем огненному магу идти в услужение?
Эти слова заставили Юну напрячься.
Откуда Марген знает, что она огненный маг?!
– С чего ты взял, что он маг? – озвучил Кел ее собственные мысли.
– Забыл, кто я? – хмыкнул лунданец. – Я чувствую его магию, вот только на ней стоит сильный блок. Кто-то постарался, наложил на парня кучу печатей.
– Не знаю. Не нравится он мне. Может, прирежем?
– Нет, – ответил Марген. – Нам нужен огненный маг. Тем более, я ему ошейник надел. Как будет время, попробую снять печати. Пусть его дар служит мне.
Юна нервно сглотнула, а сердце забилось чаще. Что еще за ошейник? Это слово ей совсем не понравилось. Зато память услужливо подкинула сцену возле пограничных ворот. Когда Марген сжал ее горло магией, и она начала задыхаться.
Невольно подняв руку, девушка ощупала горло. Но никаких следов удавки или ошейника не нашла.
– Жалко парнишку, – одобрительно хмыкнул охранник. – Ну, сам виноват. Никто его к нам не тянул.
– Не стоит никого жалеть, тем более в наше время, – холодно отрезал лунданец. – Ты прав, он сам к нам пришел, сам остался. А если попробует рыпнуться – тут же лишится дурной головы.
Юна невольно втянула голову в плечи. Она лежала спиной к костру, верблюжье одеяло надежно скрывало ее от взглядов говоривших, но в этот момент ее пробрала холодная дрожь: Марген знает, что она не спит. Он нарочно сказал все это, чтобы она услышала и даже не пыталась сбежать.
Она закрыла глаза и нащупала медальон сквозь одежду. Сжала в руке.
Кто же этот Марген? Люди не умеют чувствовать магию, только сильнейшие маги. Но такие маги наперечет и служат при Дворе, а не бродят с сомнительными обозами по дорогам!
Его лицо с чеканным профилем словно вырезано из камня: прямой нос, твердый подбородок, чуть раскосый разрез черных глаз и высокие скулы. Черные волосы, всегда забранные в высокий хвост и заплетенные в косу по лунданскому обычаю, черная борода…
Юна внезапно осознала, что ни разу не видела, как Марген бреется. Наверное, пользуется магией – отмахнулась она. Но червячок сомнения все же остался.
Этот мужчина наводил на нее тихий ужас. Слишком высокий, слишком мощный, все в нем было слишком, даже его тяжелая аура, даже давящий взгляд.
А теперь еще выясняется, он чувствует магию и видит блок, наложенный сильнейшими магами Астерии!
– И когда ты снимешь ошейник? – спросил Кел.
Юна затаила дыхание.
Этот Кел тоже был суровым мужчиной. У них вся группа такая – матерые, пообтесавшиеся в реальных схватках хищники, лишь разыгрывающие небрежность и легкомыслие. Им бы больше подошли латы и ратные подвиги над чудовищами Темных земель, чем роль торговцев, промышляющих контрабандой.
– Как только буду уверен в его преданности. Сбежит – умрет.
Почувствовав, что Марген поднялся, Юна нервно закусила губу. Страх сковал ее по рукам и ногам. Захотелось сбежать, укрыться. А еще лучше забыть обо всем, что узнала.