— Подлежит рассмотрению уголовное дело Денисовой Элины Витальевны в покушении на совершение умышленного убийства, — объявил судья. — Все участники на месте? — Судья посмотрел на секретаря. Секретарь поднялась из-за стола.
— Ваша честь, в виду того, что, потерпевший Филипп Тагиров получил серьезную травму ноги и находится на лечении, он не может участвовать в процессе, его интересы в суде представляет его адвокат Эдуард Гадзинский. Так же, отсутствует защита со стороны подсудимой Денисовой. Остальные свидетели ожидают вызова в коридоре.
В это время дверь в зал суда приоткрылась и туда протекла женщина средних лет с короткими черными волосами в синем платье и очках на невозмутимом лице не лишенном привлекательности. В руке она держала папку из прозрачного пластика, набитую документами. Приложив руку к полной груди, она вежливо кивнула судье и, проплывая возле клетки, чуть задержалась там, что-то шепнув подсудимой. Та, в свою очередь, подняв на нее спокойные глаза, молча, протянула ей сложенный вдвое листок.
— Госпожа Лебедева, вы опоздали, будьте добры занять свое место, — терпеливо предложил ей судья.
— Прошу прощения, Ваша честь, — сказала Лебедева. Она заняла место за столом, рядом с клеткой, напротив прокурора и присяжных.
Слово предоставили стороне обвинения. Прокурор, в чине капитана, поднялся и зачитал обвинение, смысл которого заключался в том, что, Денисова Элина, имела прямой умысел убить предпринимателя Филиппа Тагирова с помощью исполнителя. Посредником в преступлении выступил ее знакомый — Эдуард Валишин. Узнав, что замышляет Денисова, он обратился в полицию. В рамках уголовного дела, полицейские организовали оперативный эксперимент, и по плану, исполнителем выступил подставной полицейский Воронков, который представился Денисовой, как наемный убийца. Встреча происходила в ночном клубе «Панама», после которой Элина Денисова передала посреднику Валишину пятьдесят тысяч рулей за убийство Тагирова. После того, как Воронков предоставил Денисовой фотографии с «места убийства», она передала посреднику еще пятьдесят тысяч рублей и была задержана сотрудниками полиции.
После того, как прокурор закончил речь, судья обратился к Элине.
— Подсудимая, вы согласны с обвинением?
Элина поднялась со своего места. Она молчала. Судья повторил вопрос.
— Ваша честь, — с места поднялась Лебедева, — к сожалению моя подопечная, не так давно, в трагических событиях потеряла мать и родного брата, это сильно подорвало ее эмоциональное здоровье, она молчит с того момента, как оказалась за решеткой.
— Хотите сказать, что подсудимая отказывается отвечать на вопросы в суде?
— В какой-то момент она потеряла смысл в жизни, — Лебедева сняла очки, и, прикусив зубами дужку, задумчиво посмотрела на присяжных.
Я с интересом смотрела на эту маленькую, живую женщину, ее бархатные, чернильного цвета глаза, выражали острый ум. Говорила она горячо, блестяще, сопровождая речь несколько неуклюжим жестикулированием. Я ждала интересного представления, чуть ли не шоу. Впереди ожидалось сражение между Гадзинским и непробиваемой Лебедевой. О ней было известно, что она была ловкой дамой и не любила проигрывать.
— Вы понимаете, что молчание подсудимой никаким образом не влияет на качество судебного процесса, кроме того, молчание ее лишь ухудшает ее положение. Однако, это ее право, — сказал судья.
И тут меня ждало разочарование, Лебедева согласилась с этим и развела руками. В какой-то момент мне показалось, что она не слишком то и заботится о своей подопечной.
Судья обратился к защите потерпевшего. Гадзинский стал рисовать ситуацию настолько красочно и толково, что, даже казалось, судья больше не нуждался в показаниях остальных участников. Пока Гадзинский не скупился на слова, а Лебедева копошилась с бумагами, кто-то коснулся моего плеча.
— Какого черта она тут делает, отрабатывает прошлые косяки? — раздался голос сзади.
Я оглянулась, оказывается, из представителей прессы я была не одна. Василий Коркин, коллега из «КП», мерил меня насмешливым взглядом серых глаз. Я нахмурилась, делая вид, что не понимаю его. Василий кивнул на Лебедеву, подался вперед, ближе к моему уху и продолжил шептать.