Доктор медленно кивнул, не понятно на что среагировав, и тут же озадачил Гошку новым заданием.
«А вон тот мужик, Гоша? Как вам кажется, его можно назвать привлекательным?» — без доли иронии продолжал непостижимый Грошик. Гошка только хмыкнул и бросил мимолетный взгляд на сидящего рядом с девушкой солидного мужика. У того было обычное стандартное лицо с немного сплюснутым носом и свисающими до самых щек мешками.
«Мужик как мужик, ничего особенного, — хмыкнул Гошка, — с ним знакомиться не буду, и не просите.»
Гурий хрипло засмеялся, оценив Гошкину иронию, и неожиданно став серьезным уточнил:
«Посмотрите, Гоша, у миленькой барышни и у обычного мужика лица как будто стекли вниз, заметили? Они оба довольно молоды для таких мимических изменений. Как будто по их физиономиям кто-то провел мокрой губкой, стирая контуры, согласны?»
Гошка наконец понял, что ему показалось странным во внешности пациентов, но не понял, для чего Гурий проводит сравнительный анализ чужих рож. Оглядевшись по сторонам, Гошка заметил, что подобные особенности характерны для большинства присутствующих.
«Заболевание?» — наудачу предположил Гошка, а Гурий неопределенно хмыкнул и привычно сменил тему и направление маршрута. Сейчас их путь лежал к кабинету Грошика, а он сам пространно принялся рассуждать о гуманизме в целом и любви к ближнему в частности. Гошка уже даже не пытался постичь глубины и особенности замысловатых докторских мозгов и только послушно кивал в такт его умным речам. Когда до кабинета оставалось сделать пару шагов, Гурий притормозил и с удивлением уставился на свою медсестру Маргариту Антоновну. Гошка предположил, что невоздержанный Грошик снова примется корчить рожи перед суровой коллегой, однако Гурий решил развлечься немного другим способом. Он резко развернулся и, забывая про спутника и попутчика, понесся к выходу. Гошка едва успевал за стремительно ускользающим из вида доктором и только строил догадки, куда в этот раз понесло его нового знакомца. Ни одно из рожденных предположений не выиграло, поскольку, затормозив на крыльце, Гурий схватил за плечи откровенно растерявшегося Волкова и торопливо забормотал:
«Где вы слышали те самые звуки, Гоша? Вспоминайте, дружище, это очень важно!»
Перед Гошкиными глазами замелькали ледяные ступеньки парадного, на которых он провел вторую ночь после своего возвращения из таинственного города, потом его память услужливо подкинула ему эпизоды предрассветной прогулки, однако ничего из перечисленного не смогло удовлетворить взыскательного доктора.
«Вы рассказывали мне про станцию, Гоша, — нетерпеливо перебил он Гошкины откровения, — там, с заборчиком и будкой. Где она, Гоша?!»
То негаданное путешествие не слишком отразилось в Гошкиной памяти с точки зрения точности координат. Тогда к заборчику и станции растерянного Волкова пригнала необходимость решения острых финансовых вопросов, и поэтому он очень затруднялся сказать, где именно он увидел ту каменную избушку.
«Это на железной дороге, — неуверенно пробормотал он, неловко высвобождаясь из неласковых объятий Грошика, — точнее сказать не могу. Для чего вам это знать?»
Гурий, теряя внезапно охвативший порыв, глубоко вздохнул и неразборчиво пробормотал, съедая слова:
«Не знаю, Гоша, но почему-то мне это кажется важным.»
От всех пережитых волнений Гошка почувствовал нестерпимое желание пожрать, о чем незамедлительно поведал доктору, подкрепляя сообщение собственными наблюдениями.
«Моя бывшая, — вызывающе произнес он, — утверждала, что призраки не испытывают чувство голода, как, впрочем, и все остальные чувства, меня же вот прямо сейчас, помимо желания пожрать, распирает стремление отвесить вам леща за всю вашу таинственность. Что еще вы обнаружили у своего кабинета, Гурий? Рассказывайте, не томите.»
Гурий рассказывать не пожелал, но без разговоров потянул Гошку к первому попавшемуся магазинчику, уютно разместившемуся в подвале.
«Выбирайте, Гоша, — широко взмахнул он рукой, — угощаю. Я проверил на собственном опыте, никто и не заметит вашего вмешательства.»
Гошка с сомнением покосился на полки, заставленные разноцветными коробками и только глубоко вздохнул.
«Воровать не приучен, Гурий, — поведал он и вздохнул снова, — я и так задолжал конторе по грузоперевозкам. Не иначе, меня ждет огненная геенна или отдельный котел.»
«Ничего вас не ждет, наивный вы человек, — неожиданно весело заржал Гурий, находя в Гошкиных откровениях смешную сторону, — вы, когда окажетесь наконец за гранью, сначала потеряете свою смешную физиономию, а после исчезнете. И никаких котлов и реинкарнаций. Поэтому, воруйте и ничего не бойтесь. После рассчитаетесь!»