Словно пораженное громом, чудовище свалилось с дерева и принялось кататься по земле, протирая глаза. Оно рычало, оно скрежетало зубами, по временам било вокруг себя с яростью своими мохнатыми руками, впивалось зубами в кору дерева, вырывало клочья шерсти со своей груди. Но было ясно, что силы его шли на убыль. Еще несколько минут этой, изнурившей всех борьбы — и мавас, совершенно бессильный, был втиснут в заранее припасенную охотниками клетку. Четверо дюжих молодцов подняли клетку на плечи и потащили по лесу.
Труп Талиба был завернут в тут же набранные листья, замотан наподобие мумии, и старый Мустафа поднял его и понес, словно это был труп не взрослого человека, а ребенка.
К вечеру шествие добралось до деревни и было встречено общим ликованием. Только в хижине покойного Талиба царила мрачная тишина. Пять или шесть безобразных старух готовили тело Талиба к похоронам, а молодая вдова, с опухшим от слез и расцарапанным в знак траура лицом, грустно сидела в другом углу.
БЕГЛЕЦ БЕППО
Беппо очень рано научился проделывать эту штуку, когда он начал свою карьеру в качестве «ученой обезьяны» у шарманщика Джузеппе. Стоило только найти крючок, которым цепь прикреплялась к его ошейнику, надавить пальцами на какую-то металлическую пластинку и потрясти хорошенько цепочку. После более или менее продолжительной тряски Беппо всякий раз оказывался на свободе.
В первый раз это случилось ночью, в грязной каморке, которую недавно приехавший из Италии Джузеппе называл своим домом. Беппо был привязан на ночь к железной кровати, а в это время Джузеппе, бросив свой орган, проигрывал в какой-то компании мелкие деньги, которые Беппо заработал днем. Когда на рассвете Джузеппе нетвердыми шагами вошел в комнату, он увидел на окне обезьяну, пристально смотревшую на двор, заваленный всяким хламом и завешенный бельем. Джузеппе целый час ловил Бегаю, а когда поймал, то жестоко побил его. После этого у Беппо все тело болело несколько дней.
Два или три месяца спустя Беппо опять попробовал освободиться, и на этот раз Джузеппе решил раз навсегда отучить его от своеволия. Он раскалил на лампе крючок от цепочки и приложил его к пальцам и ладоням Беппо, так что несчастная обезьяна завизжала от боли, а на черных ручках ее появились отвратительные пузыри. После этого Беппо целый год не решался подносить руки к ошейнику.
Но время затуманивает и стирает воспоминания. Беппо под конец забыл и это наказание и все чаще и чаще стал подносить ручки к цепочке, робко поглядывая на шарманщика из-под низкого нахмуренного лба.
Сегодня ему особенно хотелось сбросить с себя ненавистную цепь и уйти на свободу. Был июнь, и путь их лежал по пыльной проселочной дороге, — Джузеппе отправлялся в одно из своих ежегодных странствований по горной области. Наступал вечер, и итальянец, уставший от долгой ходьбы с тяжелой шарманкой на спине, сел на краю дороги закусить ломтем хлеба, а затем лег вздремнуть перед приходом в соседний городок, где ему предстояло всю ночь играть и пить с земляками.
Беппо, свернувшись около шарманки, искоса поглядывал на хозяина и устремлял долгие тоскующие взгляды на окаймлявший дорогу лес.
Лиловые сумерки сгущались между деревьями, из глубины леса доносились пряные запахи и летели ночные бабочки. Голос какой-то вечерней птицы звенел точно колокольчик.
Беппо прислушивался и выжидал. Его маленькие черные, как у бесенка, ручки неудержимо тянулись к ошейнику. Он слегка потряс цепочкой, она звякнула, но трава заглушала звук. Он попробовал еще и еще раз, и с каждым разом глазки его смотрели все серьезнее. Джузеппе заворочался во сне. Беппо насторожился и тревожно смотрел на него до тех пор, пока не убедился, что шарманщик спит. Тогда он стал продолжать свою работу: нажимал и тряс все сильнее и наконец добился того, что цепочка отстегнулась от ошейника. Беппо держал крючок в руках и с любопытством смотрел на него, как будто видел его в первый раз. Попробовал его зубами, потом тихонько положил на траву. Бесшумно, как кошка, он прокрался мимо спавшего шарманщика. Однако, несмотря на всю свою осторожность, Беппо заинтересовался войлочной шляпой хозяина, которая лежала рядом на траве. Беппо поднял ее, подергал, осмотрел снаружи, заглянул внутрь, подергал за ленточку. Потом надел ее на себя, и вся его маленькая головка скрылась в шляпе, а поля ее легли на плечи.